Итак, нам прежде всего необходимо установить, имеют ли органы больно-
го нормальный объем и не смещены ли они. Зачастую какой-нибудь пустяк
может совершенно подорвать здоровье человека. И поэтому я, сударыня, с
вашего позволения, самым тщательным образом исследую вас и набросаю на
вашем пеньюаре линии, обозначающие границы, размеры и положение ваших
органов.
Он поставил цилиндр на соседний стул и говорил с жаром. Большой рот
его открывался и закрывался, на бритых щеках западали две глубокие
складки, и это придавало ему вид патера-проповедника.
Андермат пришел в восторг:
- Вот это я понимаю! Поразительно! Как умно! Очень ново, очень совре-
менно!
"Очень современно" было высшей похвалой в его устах.
Молодую женщину все это страшно забавляло; она покорно поднялась,
пошла к себе в спальню и через несколько минут вернулась переодетая в
белый пеньюар.
Доктор Латон уложил ее на кушетку, вынул из кармана карандаш с тремя
графитами - черным, красным и синим - и принялся выстукивать и выслуши-
вать свою новую пациентку, отмечая каждое свое наблюдение мелкими пест-
рыми штрихами на белом пеньюаре.
Через четверть часа такой обработки пеньюар стал похож на географи-
ческую карту, где обозначены материки, моря, мысы, реки, государства,
города и наименования всех земных стран, так как над каждой пограничной
линией доктор надписывал два-три латинских слова, понятных ему одному.
Старательно исследовав г-жу Андермат, выслушав все внутренние шумы,
все глухие или ясные тона, получающиеся при выстукивании полостей тела,
он вытащил из кармана записную книжку-алфавит в красном кожаном перепле-
те с золотым тиснением, заглянул в таблицу и, раскрыв книжку, написал:
"Наблюдение 6347. Г-жа А. 21 год".
Затем он перенес на соответствующую страничку все свои наблюдения,
окидывая взглядом пациентку с головы до ног и читая разноцветные отметки
на ее пеньюаре, как египтолог расшифровывает иероглифы.
Закончив запись, он объявил:
- Ничего тревожного, все в норме, есть только одно незначительное,
совершенно незначительное отклонение, от которого вас легко излечат уг-
лекислые ванны, не больше тридцати ванн. А кроме того, вам надо пить
каждое утро до полудня три раза по полстакана минеральной воды. И больше
ничего. Дней через пять я вас навещу.
Затем он встал, поклонился и вышел так стремительно, что поверг всех
в изумление. Этот внезапный уход был театральным приемом собственного
его изобретения, особым шиком, признаком оригинальности. Доктор Латон
считал, что это манера очень хорошего тона и производит большое впечат-
ление на пациентов.
Госпожа Андермат подбежала к зеркалу и, поглядевшись в него, вся зат-
ряслась от веселого детского хохота.
- Ох, до чего они смешные, просто уморительные! Неужели их только
два? Наверно, есть еще третий. Покажите мне его скорее! Виль, сходи за
ним, приведи, я хочу на него посмотреть.
Муж спросил удивленно:
- Как так "третий"? Почему "третий"?
Маркизу пришлось объясниться и извиниться: он немного побаивался сво-
его зятя. Он сказал, что доктор Бонфиль был у него сегодня с визитом и
он, воспользовавшись этим, привел его к Христиане, желая узнать мнение
такого опытного врача, которому он вполне доверяет, к тому же коренного
жителя Анваля, человека, открывшего источник.
Андермат, пожав плечами, заявил, что его жену будет лечить только
доктор Латон; и озадаченный маркиз стал обдумывать, как бы уладить дело,
чтобы не обиделся его сердитый врач.
Христиана спросила о своем брате:
- Гонтран здесь?
Отец ответил:
- Да, приехал четыре дня тому назад со своим другом, Полем Бретиньи,
о котором, помнишь, он часто нам говорил. Они вместе путешествуют по
Оверни. Побывали уже в Мон-Доре и в Бурбуле, а в конце будущей недели
поедут отсюда в Канталь.
Затем он спросил у дочери, не хочет ли она отдохнуть до завтрака пос-
ле ночи, проведенной в поезде, но она ответила, что прекрасно выспалась
в спальном вагоне и только просит дать ей часок на то, чтобы помыться и
переодеться, а после этого ей хочется посмотреть деревню и ванное заве-
дение. В ожидании, когда она будет готова, отец и муж ушли в свои комна-
ты.
Вскоре она позвала их, и все трое вышли из гостиницы на прогулку.
Г-жу Андермат сразу же восхитила деревня, спрятавшаяся в лесу, в глубине
долины и, казалось, со всех сторон замкнутая каштановыми деревьями высо-
тою с гору. Эти вековые великаны волею случая разбросаны были повсюду -
росли у ворот, во дворах, на улицах; кроме того, повсюду били родники,
на каждом шагу высились черные камни, а оттуда, из просверленного ма-
ленького отверстия, вырывалась светлая струя воды и, изгибаясь в воздухе
дугой, падала в каменную колоду. Под сводами ветвей разливался свежий
запах листвы и хлева; овернки важной поступью медленно двигались по ули-
цам или же стояли у порога и пряли черную шерсть, проворными пальцами
ссучивая кудель с прялки, заткнутой за пояс. На них были короткие юбки,
не закрывавшие худых лодыжек, обтянутых синими чулками, корсажи с помо-
чами и холщовые рубашки с рукавами, из которых высовывались жилистые и
сухие, костлявые руки.
Вдруг откуда-то донеслась музыка - странные, скачущие, прерывистые и
хриплые звуки, как будто заиграла старая, разбитая шарманка.
- Что это такое? - воскликнула Христиана.
Отец засмеялся.
- Оркестр курортного казино. Всего четыре музыканта, а шуму сколько!
И он подвел дочь к стене деревенского дома, где наклеена была яр-
ко-красная афиша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87