Казалось, ему постоянно надо было сообщить или выслушать какието
важные тайны, его то и дело встречали в коридорах, занятого секретными
беседами с содержателями гостиниц, с горничными его пациентов, со всеми,
кто имел касательство к его больным.
Как только он замечал на улице кого-нибудь из своих знакомых, он сра-
зу направлялся к нему мелкими, быстрыми шажками и тотчас начинал давать
пространные советы, указания и, излагая их, бормотал себе под нос, как
священник на исповеди.
Старые дамы его просто обожали. Он терпеливо выслушивал длинные исто-
рии их недугов, записывал в книжечку все их наблюдения, все вопросы, все
пожелания.
Каждый день он то увеличивал, то уменьшал дозы минеральной воды, ко-
торые назначал своим больным, и это внушало им уверенность, что он неу-
сыпно печется об их здоровье.
- На чем мы вчера остановились? Два и три четверти стакана, не так
ли? - говорил он. - Прекрасно! Сегодня мы выпьем только два с половиной
стакана, а завтра три. Не забудьте: завтра три стакана!.. Это очень,
очень важно.
И все больные проникались убеждением, что это действительно очень,
очень важно!
Чтобы не запутаться во всех этих целых числах и дробях, ни разу не
ошибиться, он записывал их в книжечку. Пациент ни за что не простит
ошибки на полстакана.
С такой же тщательностью он устанавливал или изменял длительность
ежедневной ванны, основываясь на соображениях, известных ему одному.
Доктор Латон, завидуя и негодуя, с презрением пожимал плечами и воск-
лицал:
- Вот шарлатан!
Ненависть к доктору Влеку доводила его до того, что иной раз он поро-
чил даже свои минеральные воды: - Поскольку мы еще сами-то плохо знаем,
какое действие они оказывают, это ежедневное изменение дозировки - со-
вершеннейшая нелепость, его нельзя обосновать никакими законами терапии.
Такие недостойные приемы роняют авторитет медицины.
Доктор Онора только улыбался. Он всегда старался через пять минут
после врачебной консультации выкинуть из головы, сколько стаканов воды
предписал пить своему пациенту.
- Двумя стаканами больше, двумя меньше, - говорил он Гонтрану в весе-
лую минуту, - это только источник заметит, да и ему-то все равно.
Он позволил себе лишь одну ехидную шутку относительно своего благо-
честивого коллеги, сказав, что тот врачует с благословения папского се-
далища. Зависть у него была осторожная, ядовитая и спокойная.
Иногда он добавлял:
- О, это молодец! Он знает больных, как свои пять пальцев, а для на-
шего брата это важнее, чем знать их болезни.
Но вот как-то утром в отель "Монт-Ориоль" прибыла чета высокородных
испанцев - герцог и герцогиня де. Рамас-Альдаварра, которые привезли с
собою своего домашнего врача, доктора Мадзелли из Милана.
Это был молодой человек лет тридцати, высокий, стройный, весьма при-
ятной наружности, без бороды, но с пышными усами.
С первого же дня он покорил всех обедавших за общим столом; герцог,
особа унылая, страдавший чудовищным ожирением, не выносил одиночества и
пожелал обедать вместе со всеми. Доктор Мадзелли уже знал по фамилии
почти всех завсегдатаев табльдота, сумел сказать комплимент каждой даме,
любезность каждому мужчине, улыбался каждому лакею.
За столом он сидел по правую руку от герцогини, эффектной дамы лет
тридцати пяти - сорока, с матовой бледностью лица, с черными очами, с
густыми волосами цвета воронова крыла, и перед каждым блюдом говорил ей:
"Чуть-чуть", или: "Нет, этого нельзя", или: "Да, да, кушайте". Он сам
наполнял ее бокал, чрезвычайно заботливо соразмеряя пропорцию вина и во-
ды.
Он наблюдал и за питанием герцога, но с явной небрежностью. Впрочем,
пациент не принимал в расчет его указаний, ел с животной прожорливостью,
выпивал за едой по два графина красного вина, отнюдь не разбавляя его
водой, а затем выходил отдышаться на свежий воздух и, рухнув на стул у
дверей отеля, принимался страдальчески охать и жаловаться на плохое пи-
щеварение.
После первого же обеда доктор Мадзелли, успев с одного взгляда произ-
вести всем оценку, подошел на террасе казино к Гонтрану, курившему сига-
ру, представился и повел с ним разговор.
Через час они уже были приятелями. На следующее утро Мадзелли попро-
сил представить его Христиане, когда она выходила из дверей водолечебни-
цы, завоевал в десятиминутном разговоре ее симпатию и вечером познакомил
с ней герцогиню, которая, как и герцог, не любила одиночества.
Он ведал решительно всем в доме этого испанского семейства, давал
превосходные кулинарные рецепты повару, делал ценные указания горничной,
как ей ухаживать за волосами хозяйки, чтобы они сохранили свой велико-
лепный цвет, блеск и пышность, кучеру сообщал полезные сведения по вете-
ринарии, помогал герцогской чете приятно скоротать вечерние часы, приду-
мывал всевозможные развлечения и умел подобрать из случайных знакомых в
отелях приличное общество.
Герцогиня говорила о нем Христиане:
- Ах, дорогая, он настоящий чародей, все знает, все умеет!.. Я обяза-
на ему своей фигурой.
- Как так "фигурой"?
- Ну да. Я начала полнеть, а он спас меня режимом и ликерами.
Мадзелли умел сделать интересной даже медицину, говорил о ней непри-
нужденно, весело и с поверхностным скептицизмом, тем самым показывал
слушателям свое превосходство.
- Все это весьма просто, - заявлял он, - я не очень верю в лекарства,
- вернее, совсем не верю. В старину медицина исходила из того принципа,
что на всякую болезнь есть лекарство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87