Он бы уже был женат на Элизе.
Имя этой женщины, вторгшееся в мысли, заставило Мелиссу вздрогнуть. Как слеп Луи! Неужели он не может разглядеть сущность графини под ее бархатной оболочкой? Впрочем, ее жесткость он может расценивать как силу, а ее амбиции считать проявлением патриотизма.
А может, это она слепа в своей любви к нему? Может его грызет жажда власти, и он готов пойти на все, лишь бы его страна вошла в число самых влиятельных Западных государств? Хотя вряд ли, тогда бы он избрал более легкий путь и попросил бы помощи Словении, войдя в Восточный блок и заставив тем самым считаться с собой страны Запада. Вместо этого он пошел по трудному, но благородному пути – принес в жертву своей стране личное счастье. Если он не обманывается по поводу месторождений, его план скорее всего исполнится. Но если он проиграет, он лишится всего, и трона в том числе. Неудивительно, что Элиза так настойчиво просит его принять помощь Красски прямо сейчас, тогда у него появится шанс остаться у власти хотя бы номинально. Интересно, каким способом она его убеждает? Мелисса почти увидела длинные белые руки графини, обвивающие князя.
Ревность оказалась слишком сильным чувством. Мелисса вскочила с постели, оделась и, пользуясь тем, что слуги еще спали, выскользнула на улицу.
На траве лежала роса, но Мелисса все же не решилась идти по дорожке: ее туфли слишком громко стучали по камню. Вместо этого она пересекла лужайку, раздвинула кусты, составляющие живую изгородь, вышла на соседнюю поляну и увидела Луи.
Он не заметил ее приближения, и она, вглядевшись в его лицо, поняла, что он очень печален. В черных брюках и облегающем свитере он был потрясающе красив, но уголки его прекрасного рта были опущены, а лицо исказила гримаса отчаяния. Вдруг он почувствовал, что не один, и резко обернулся. Его лицо сразу же приняло обычное выражение, и он, улыбнувшись, подошел к ней.
– Доброе утро, Мелисса. Рановато вы сегодня проснулись.
– Я не спала – так же, как и вы.
– Но я ведь встаю в шесть утра каждый день.
Ответ князя показал ей, как мало еще она знает о нем.
– А вы, похоже, принадлежите к тем людям, которые просыпаются только после шестой чашки кофе, – продолжил князь.
– Вы ошибаетесь, мне легко даются ранние подъемы. Правда, окончательно я просыпаюсь только к полудню, когда проголодаюсь.
– А зачем вы заставляете себя голодать?
– Если я стану есть, сколько захочу, я стану толстой, как шар.
– Не могу в это поверить, у вас слишком тонкая кость для этого.
Комплимент доставил Мелиссе удовольствие.
– А вы любите есть? – спросила она.
– Обожаю. Предпочитаю французскую кухню, но больше всего люблю настоящий английский пудинг.
– В самом деле?
– Истинная правда. Иногда я готов заложить душу за сливовый пирог. – Он неожиданно схватил ее за руку и потянул прямо в заросли кустарника. – Пойдемте, я хочу показать вам кое-что.
Заинтригованная, она не сопротивлялась. Они пересекли поляну, перепрыгнули через ручей и оказались на небольшом лугу. Сквозь утреннюю дымку Мелисса разглядела, что на нем пасется прекрасная лошадь, рядом с которой, трогательно перебирая тонкими ножками, бегает жеребенок.
Мелисса подбежала к нему и обвила его шею руками, чувствую под пальцами мягкость его шерстки. Ее глаза наполнились необъяснимыми слезами. Похоже, что Луи тоже был растроган, когда он подошел к ней, в его глазах светилась нежность.
– Вы любите животных, – пробормотал он.
– Да, особенно детенышей.
– Человеческих тоже?
Она кивнула, и слезы еще сильнее полились из ее глаз, когда она поняла, что у нее никогда не будет детей от любимого человека.
– У вас будет много детей, – ласково сказал князь. – Уверен, вы станете им отличной матерью.
– Откуда вы знаете? – сумела она выдавить сквозь стоящий в горле комок.
– Вижу по вашим глазам.
Ей показалось, что он насмехается над ней, но взглянув на него, она не увидела и тени иронии. Жеребенок тоже поднял голову, и Мелисса неловко сделала шаг назад. Луи поддержал ее, но когда она восстановила равновесие, не убрал руку с ее плеча.
– Вы такая стройная, что даже жеребенок может сбить вас с ног, – сказал князь, ласково улыбаясь.
Их глаза встретились, и они одновременно поняли, что испытывают одни и те же чувства. Князь поцеловал ее в губы.
Голос разума твердил Мелиссе, что она должна сопротивляться, но вместо этого она обвила его шею руками.
Их тела сблизились, и князь обнял ее талию. Его губы становились все более требовательными, и по телу Мелиссы пробежала волна страсти. Ее целовал любимый мужчина, ее муж!
– Ты как жеребенок, – прошептал он, – такая же мягкая и доверчивая.
– Луи, Луи…
Внезапно он мягким, но решительным жестом освободился от ее рук и отступил на шаг назад.
– Извините, Мелисса. Я не должен был целовать вас. Я не имею права.
– Вы – мой муж.
Любовь лишила ее гордости, и она уже не могла контролировать свои слова. Но казалось, что князь не понял, что она почти объяснилась ему в любви.
– Вы слишком сентиментальны, Мелисса, – сказал он, нахмурившись.
– Вы говорите со мной, как с ребенком.
– Нет, что вы. Вы не ребенок, а прелестная девушка, которая готова лишиться свободы ради княжеского титула. – Его глаза наполнились болью. – Зачем вы это сделали, Мелисса? Зачем вы разрушили наши жизни?
Последний вопрос внезапно отрезвил ее, в ней снова проснулась гордость.
– Почему вы считаете, что я соблазнилась титулом? – холодно спросила она. – Быть может, я хотела именно вас. Вы ведь весьма красивы.
– Не говорите так. Это недостойно вас.
– А то, что я позволяла вам целовать себя, это тоже недостойно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41