Она неспешно шествовала к выходу, молясь, чтобы мать их не заметила, и размышляя о том, как бы объяснить Доновану причину ухода.
– Что случилось? – Дэн с тревогой заглянул ей в глаза. – Ты дрожишь.
Кэндис подумывала сымитировать приступ головной боли, но тут сзади раздался голос:
– Кэндис?
Кэндис замерла, как громом пораженная, и Дэн остановился вместе с ней. Она отпустила его руку и подавила желание крикнуть Доновану: «Беги! Спасайся! Уноси отсюда ноги!»
Она медленно, оттягивая неизбежное, повернулась, и Дэн повернулся вместе с ней.
Перед ними стояла Ханна Блум собственной персоной. Возможно, эта женщина была весьма невысокого роста, но ее крепкое сложение и непомерное эго никому еще не позволили взглянуть на нее сверху вниз. Основными качествами Ханны были огромная воля и целеустремленность. Если оценивать ее по шкале ураганов, миссис Блум тянула на полноценные пять баллов.
– Мама! – Кэндис даже не потребовалось имитировать удивление. – Я думала, тебя нет в городе.
«Если бы я знала, что ты вернулась и будешь на этом балу, я никогда не привела бы сюда Дэна», – мысленно добавила она.
– Ида попросила меня остаться и помочь организовать свадьбу дочки Майры… В этом платье ты выглядишь как леденец.
«Удивительно, – подумала Кэндис. – Те же самые слова сказал мне Дэн, но вот его слова были приятны, а мамин тон заставляет пожалеть, что я вообще выбрала это платье».
– Я сказал то же самое. – Донован широко улыбнулся и обнял Кэндис за плечи. – Она очаровательна, правда? Я подумываю о том, чтобы начать называть ее Кэнди.
– И не думай! – В один голос воскликнули Ханна и Кэндис. Но если в голосе матери звучал ужас, то реакция Кэндис была чисто автоматической. Она столько раз повторяла эту фразу, что та стала чем-то вроде рефлекса. Когда малышка пошла в садик – ей было три годика, – мама каждое утро наставляла ее, чтобы она повторяла друзьям в садике: «Не смей называть меня Кэнди».
Кэндис могла бы все это рассказать Дэну прямо сейчас, но, увидев, что внимание ее матери сфокусировалось на Доноване, она сочла это опасным для жизни своего бойфренда. Прежде чем Кэндис придумала, как вывести Донована из-под обстрела и минимизировать потери, Ханна ткнула пальцем в молодого человека и требовательно спросила дочь:
– Кто этот человек?
– Дэн Донован, и он мой спутник на сегодняшний вечер. Кэндис почувствовала, как напряглась рука Дэна. Ему явно не понравилось, что его низвели до уровня чуть ли не партнера для танцев или мальчика из эскорта. Но Кэндис знала, что делала. Дэн высок, прекрасно сложен и хорош собой. Но он не имеет ни малейшего шанса понравиться матери, так как он не еврей и не богат.
– Ах, вот как! – Тон Ханны стал ледяным.
Ханна никогда не позволит дочери выйти замуж за такого человека. Кэндис знала это совершенно точно, потому что она уже трижды побывала замужем за мужчинами, которых подбирала Ханна, и все трое были похожи друг на друга как единокровные братья.
Кэндис вздохнула и в который раз подивилась, почему все еще чувствует себя маленькой девочкой и пытается получить одобрение матери. Она бросила на Дэна жалобный и полный сожаления взгляд, пока Ханна разглядывала спутника дочери с интересом хирурга, увидевшего редкую форму опухоли, которую он с удовольствием удалит.
– Итак, Дэниел. – Голос Ханны Блум был обманчиво ласков. – Вы ведь не станете возражать, если я буду называть вас Дэниел, не так ли?
– Да ради Бога.
– Откуда вы родом?
Донован улыбнулся, и глаза его вдруг вспыхнули сдерживаемым смехом. «Подожди, – с тоской подумала Кэндис. – Скоро тебе будет не до смеха. Ты не знаешь, с кем имеешь дело».
– Мои предки родом из Корка, что в Ирландии, мэм. Но сам я родился в Бостоне, где и сейчас живут мои родители.
Кэндис, не веря своим ушам, взглянула на стоящего рядом мужчину. Тот как ни в чем не бывало взирал на стоящую перед ним маленькую сердитую женщину, и в глазах его прыгали смешинки. А в речи Донована вдруг явственно зазвучал певучий ирландский акцент.
– Как интересно, – проскрипела Ханна голосом Великого инквизитора. – А чем занимаетесь здесь, в Атланте?
– Я бухгалтер.
– Что ж. – Она чуть смягчилась. Все-таки человек крутится рядом с деньгами. – Служите в одной из больших компаний?
– Нет, хоть это было бы недурственно. Но я сам по себе и очень ценю свою свободу. Мы, ирландцы, все такие!
Кэндис сжала губы. Еще немного, и он начнет рассказывать о лошадях и святом Патрике. Она толкнула мужчину локтем, чтобы он не зарывался. Но Дэн сделал вид, что не заметил, и, по-прежнему широко улыбаясь, смотрел на Ханну. И при этом совершенно не выглядел ни испуганным, ни неловким.
Тогда Кэндис решила взять инициативу в свои руки.
– Дэн много занимается благотворительностью, мама, – сказала она. – Он тренирует детскую бейсбольную команду, в которой играет его сын.
– Как мило, что у вас есть на это время. – Из тона Ханны явствовало, что только бездельник может заниматься подобной чушью. – И сколько же у вас детей?
– Всего один. – Донован заулыбался еще шире, и акцент стал еще сильнее. – И это чертовски расстраивает мою мамашу. Нас-то у нее было семеро. И я тоже хотел бы иметь много детей: весело, когда все кричат и дерутся! Ну да я еще молод, успею наделать себе целую бейсбольную команду.
Кэндис не могла поверить, что Донован произнес эти слова, и испытала огромное желание ущипнуть себя, чтобы вернуться к реальности. Она с опаской взглянула на мать и поняла, что Ханна восприняла всю тираду Донована совершенно всерьез. Миссис Блум и не подозревала, что над ней посмеялись. «Пожалуй, пора уходить», – решила Кэндис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102