В полицию позвонили во вторую очередь. Дело уладили.
– Кому позвонили в первую очередь?
– Даже если бы я знал, не сказал бы. Но должен признаться, я восхищен вашей тактикой. Каменная стена. Все отрицать. Ваше слово против их слов. До тех пор, пока у них не будет свидетеля, который бы видел, как вы убивали, и до тех пор, пока вас ничто не связывает, кроме… Кстати, сколько раз вы встречались?
– Только однажды.
– Не считая вчерашней встречи.
– Хорошо, – сказал Гриффин, – вы правы. Я встречался с ним вчера вечером. И я знал, что он мертв. Прочел в газете.
– Тогда почему не сказали об этом?
– Господи, Уолтер, я не хотел быть замешанным.
– Отлично. Я так и скажу полицейским.
– Я им сам позвоню. Скажу, что встретил его в кинотеатре, что мы выпили в японском ресторане, что ему нужно было домой, а я не был достаточно трезв, чтобы вести машину, потом он ушел, и все. Если спросят, я скажу, что пришел встретиться с ним, поскольку он изложил идею сценария, которая мне так понравилась, что я захотел заключить с ним контракт, не дожидаясь, пока он вернется домой, чтобы его обрадовать. Я был рад за него и за себя тоже. И это правда. Вот что я им скажу. Я поеду туда тотчас.
Как в это можно было не поверить? Как мог Уолтер Стакел не поверить? Все было так просто. А если они в это не поверят, Гриффин будет держаться этой версии, потому что ее легко излагать и легко запомнить. Она была правдоподобной.
– Нет. Лучше, если они придут сюда.
– Я не хочу причинять беспокойства.
– Вы говорите, как человек, который виновен. Вы невиновны, ведь так?
– Обычное невротическое чувство вины.
– Шутите. Речь идет об убийстве. Я был полицейским. Вы ведете себя так, будто вы его убили. Будете вести себя так же с полицейскими, у них возникнут подозрения.
– Как мне себя вести?
– Расскажите им все. Они расследуют убийство.
– Я никого не убивал.
– Я вам сообщу, когда они придут.
Стакел удалился. Гриффин до конца не понял, что произошло. Подозревается ли он в убийстве? Или речь идет об обычном допросе всех, кто мог что-нибудь знать о последних часах жертвы? У него не было причины убивать Кахане, точнее говоря, не было очевидного мотива для убийства. Гриффин подумал, что это, возможно, самое интимное событие в его жизни. Он мог бы выступить свидетелем и описать час, проведенный с Кахане, потом описать, как они расстались. Почему они вышли не вместе? Гриффину хотелось послушать музыку. Кахане плохо себя почувствовал. Кахане ждала подруга. Убедительно же?
Позвонил Левисон. Режиссеру-контрактнику требовалась романтическая комедия. Не подберет ли Гриффин подходящий сценарий? Конечно, Гриффин подберет. На время он перестал думать о Кахане и Стакеле и взялся за телефон. Он работал.
Гриффин был поражен, что почти не испытывает чувства вины. Он даже подумал, не сходить ли ему к психоаналитику. Наверное, поэтому он до сих пор не женат. Он не был способен поделиться с кем-либо своими проблемами. Будет ли действовать закон о конфиденциальности? Что сказал бы психоаналитик? Я не могу вам помочь, обратитесь с раскаяньем в другое место.
Когда он возил Бонни Шероу в Кабо-Сан-Лукас, она вывела его из себя, сказав, что только взрослые проводят отпуск в подобных местах.
– Я чувствую себя такой взрослой, – сказала она, когда они остались одни в номере.
– В каком это смысле «взрослой»? – огрызнулся он. – Думаешь, мы дети, которые играют во взрослых. Никакая это не игра. По-моему, я заслужил право делать то, что делаю.
Тогда он не понимал, что говорил. Возможно, он устал от Бонни и искал повод для скандала. Но Бонни знала, что это небольшое недоразумение было началом конца их отношений. Она тогда замкнулась и не захотела заниматься с ним любовью, снизойдя только после нескольких рюмок текилы. Он знал, что напрасно сердился на нее. Бонни смотрела на него с разочарованием и грустью. Стал ли он взрослым, убив человека? Под словом «взрослый» Бонни подразумевала ответственного, сдержанного, независимого человека, способного принимать решения и тратить деньги. Имела значение и цельность характера. Он знал двадцатипятилетних, которые распоряжались постановочным бюджетом в несколько миллионов долларов. Были ли они взрослыми? В свой тридцать один год он зачастую ощущал полное бессилие. Был ли он взрослым? Дэвид Кахане затратил годы, ничего не достигнув. И что он узнал? Был ли он взрослым?
Гриффин задумался, способен ли он убить во второй раз. Он предположил, что психоаналитик сказал бы ему, что он ждет, когда его поймают. Если его поймают, значит, он действительно этого ждал. А если не поймают? Предположим, я проживу долгую жизнь и умру с улыбкой на лице и никто не будет знать, что я – убийца. Может быть, я как то дерево в лесу, которое падает беззвучно, потому что никто этого не слышит? Если убийца не найден, значит, и убийства не было.
А если бы он обратился к психоаналитику, и доверился ему, и признался в убийстве и аналитик спросил бы его, почему он убил Дэвида Кахане, что бы он ответил?
– Потому что я был вынужден. Потому что он подвернулся под руку. Потому что я дошел до предела, и ничего другого не оставалось. Потому что я никогда не был на войне и мне было необходимо убить человека.
– Почему вам было необходимо убить человека?
– Потому что он подвернулся под руку.
А что, если поместить объявление в «Верайети», подумал он, небольшое объявление, в котором будет сказано, что я хочу встретиться с автором открыток? И если я не покажусь, спрячусь, стану за ним наблюдать, увижу его, а потом убью. Без свидетелей. Заручившись алиби. Улечу в Сан-Франциско на выходные и вернусь обратно под чужим именем, на другой авиалинии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66