Я объяснил ему свою проблему, и он немного посторонился, чтобы я смог втиснуться перед ним.
Глава 11
Когда я наконец добрался до дому, то нашел его запертым. Матери нигде не было видно.
Я осторожно открыл входную дверь.
Возможно, мои слова оказались пророческими, а мою мать действительно украли.
Я вошел в дом.
– Я вызвал полицию! – прокричал я на испанском, а потом на баскском.
На полу были разбросаны бумаги и письма, как будто в доме произошла драка. Исчезли телевизор и видеомагнитофон, стереосистему вместе с одной из двух колонок тоже забрали, вместо них остались только прямоугольные темные пятна на пыльной поверхности.
Каминная полка выглядела несколько опустевшей, но я не мог вспомнить, чего там не хватало.
Я громко позвал мать, никто не ответил. Я решил с шумом пройтись по дому, хлопал дверьми и звал Джанси. Я проверил все комнаты, залез даже под кровати и в шкафы, стараясь сдерживать эмоции, что было глупо, потому что за мной никто не наблюдал.
Я считал, что лучше ничего не передвигать до приезда полиции. Я снова вышел на улицу, прислонился к машине и стал ждать их на солнышке.
Невдалеке появился немолодой мужчина маленького роста. Он деловито шел по дороге в мою сторону. Я прислушался, надеясь, что приближаются полицейские сирены, но ничего не услышал.
Мужчина был от меня уже в десяти шагах.
– Ваша мать у нас, – сообщил он.
– Вы держите мою мать в заложниках или ей ничто не угрожает? – спросил я или, по крайней мере, попытался – под влиянием стресса мой словарный запас резко уменьшился.
Мужчина не совсем понял вопрос, но по его поведению я решил, что этот человек каким-то образом спас мою мать.
– Я хочу отвести вас к матери, – сказал он по-английски.
– Что с ней случилось?
– Я ее нашел. Она шла по дороге. Сказала, что у нее проблемы с мужчинами в доме.
Я последовал за незнакомцем к его дому, который стоял на холме по соседству с нашим, за следующим поворотом.
Моя мать сидела за столом. Перед ней стояла нетронутая чашка горячего шоколада.
– Привет, мама, – сказал я.
– Это ты, Сал?
– Как ты здесь оказалась?
– Я решила, что лучше уйти из дому, – объяснила она. – И пошла вверх по дороге, чтобы кто-нибудь увидел, если на меня нападут.
– Ты правильно поступила, – одобрил я.
Мы обнялись.
Потом поблагодарили соседа и вернулись в наш дом, держась за руки. Полиции до сих пор не было.
– Я пыталась их сфотографировать, – сказала Джанси. – Использовала твой фотоаппарат.
– Блестящая мысль.
– Ведь от меня мало толку, если придется участвовать в опознании, – добавила она.
Она была в неплохой форме, учитывая, что с ней случилось утром. Хотя по-настоящему она счастлива только тогда, когда чувствует себя жертвой несправедливости.
– А где фотографии? – спросил я.
– Не знаю… Я взяла твой старый фотоаппарат-полароид, а потом мужчина попытался у меня его забрать, тогда я его им стукнула. Думаю, я попала по плечу, но может, задела и лицо. Кажется, он забрал фотоаппарат с собой.
– Ничего, ты сделала все, что могла.
Я решил, что если обследую дом, то смогу найти снимки из полароида. Даже если грабители взяли часть из них, в суматохе они, вероятно, не успели собрать все.
Мне не пришлось искать слишком долго. Я нашел три фото. На двух все было размыто: на первом снимке дрожащая стена, на другом нечто похожее на человеческую руку и кусок перил. Но на третьем был запечатлен мужчина. Изображение тоже было слегка размыто, но по нему вполне можно было опознать человека.
– Ради бога, что же произошло?!
– Что ты имеешь в виду?
– Но мужчина выглядит обгорелым. Половина волос опалена, а лицо обуглилось. Он похож на недожаренное мясо.
– Да, он сильно разозлился, – кивнула моя мать.
Оказывается, можно любить кого-то, даже если этот кто-то доводит вас до полного умопомрачения. Пока моя мать излагала, что сделала, я понял, что обожаю ее.
Дело в том, что она не могла найти аэрозоль, чтобы использовать его как огнемет, и, отчаявшись, брызнула на незнакомца с близкого расстояния чистящим средством для плиты.
Я все еще продолжал смеяться, пока осторожно обходил дом, старясь найти какое-либо объяснение произошедшему. Ничего не обнаружив, я вернулся к входной двери и на коврике увидел письмо. Оно было адресовано мне, и в его верхнем левом углу была напечатана цифра пять.
В письме говорилось:
Дорогой Сал!
Тебе уже страшно?
Я стоял в дверном проеме. Долго и пристально разглядывал крыши и окна домов небольшого городка, расположенного ниже. Там кто-то наблюдал за нами, следил за нашим жилищем. Они знали, когда нас нет дома и можно доставить письмо. Или нас видели из гостиничного номера? Или где-то была припаркована машина и преследователь следил за нами в бинокль?
Я вернулся в дом и закрыл дверь. Я вдруг почувствовал, что мне очень холодно.
Глава 12
Главная проблема заключалась в том, что я не имел представления, куда подевалась Габи.
Я решил доехать до Бильбао, поговорить с полицейскими и выяснить, почему они не явились по вызову.
Я нашел парковку в центре Бильбао. Я слышал, что молодежь из ЭТА заливает кислоту в парковочные автоматы. Таким образом они мешают сбору денег, которые должны поступать в Мадрид. У меня не было с собой мелочи, поэтому я бы обрадовался, если бы Бог послал мне сломанный автомат. Но разумеется, я такой не нашел. Я не бросил монеты в автомат, а позже выяснилось, что мой проступок обошелся мне очень дорого.
Я отправился в полицейский участок.
И меня арестовали.
Я успел рассказать свою историю человеку за стойкой в приемной, указал свои имя и адрес, показал письмо маньяка и снимок из полароида.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72