Двери начали автоматически закрываться, но он, упершись рукой, вновь их раздвинул.– Мы отмечали рождение ребенка. Джекоб вытащил меня из дома.Карл кивнул головой. Казалось, он все-таки ожидал услышать что-то другое.– На самом деле я не очень-то хотел идти, – продолжил я. – Но он так радовался тому, что стал дядей, и мне неудобно было обижать его отказом.Двери лифта вновь дернулись, пытаясь закрыться.– А Лу говорил что-нибудь Джекобу перед тем, как выстрелить в него?– В каком смысле?– Ну, скажем, ругался или обзывал его?Я покачал головой.– Нет, он просто открыл дверь, вскинул ружье и выстрелил.Доктора, стоявшие в коридоре, закончили беседу, и один из них направился в нашу сторону. Ботинки его звонко цокали по кафельному полу.– Едете вниз? – крикнул он. Карл высунулся из лифта и кивнул.– А как насчет того вечера, когда я встретил вас троих у заповедника?При упоминании о той встрече у меня екнуло сердце. Я так надеялся на то, что он уже забыл о ней.– А что именно вас интересует? – спросил я.– Что вы там делали?Я никак не мог сообразить, как правильно ответить, не мог вспомнить, что я говорил ему тогда, при встрече, и говорил ли что-нибудь вообще. Я все напрягал память, но мозг мой, видимо, слишком устал. Доктор уже почти приблизился к Нам.– Это был канун Нового года, – начал я, пытаясь увильнуть от прямого ответа. Это все, что мне пришло в голову в тот момент.– Тоже куда-нибудь ходили выпить втроем?Я понимал, что совершаю ошибку, но не мог придумать ничего лучшего и медленно кивнул головой. Тут подоспел и доктор, быстро прошмыгнув мимо меня в лифт. Карл, пропуская его, отступил назад.– Не стесняйся звонить мне, Хэнк, если вдруг что-то понадобится, – сказал он, когда двери лифта уже заскользили навстречу друг другу. – Знай, что я всегда буду рад помочь чем только смогу.
Хотя доктора и сказали, что мне можно идти домой, я остался в больнице до вечера. Джекоб время от времени приходил в сознание, но больше меня к нему не пустили. Доктора были по-прежнему настроены пессимистично.Ближе к пяти начало темнеть, Аманда расплакалась. Сара попыталась накормить ее, потом спела ей песенку, походила с ней по комнате, но девочка не унималась. Плач ее становился все громче и громче. От этого крика у меня разболелась голова, возникло ощущение, будто стены давят на меня, и я попросил Сару увезти ее домой.Она предложила мне поехать с ними.– Ты только тратишь время, Хэнк, – уговаривала она. – Сейчас мы уже бессильны что-либо изменить.Аманда все надрывалась; ее крошечное личико покраснело от натуги. Я смотрел на плачущее дитя, пытался сосредоточиться, но бесполезно: я слишком устал, чтобы думать. Скрепя сердце я согласился:– Хорошо. Едем домой.
Садясь в машину, я испытал Удивительное облегчение. Весь день я носил в себе секреты, которыми мог поделиться только с Сарой.Теперь же я мог рассказать ей, что произошло. И потом, приехав домой, поесть что-нибудь и наконец лечь спать. А тем временем истерзанное тело Джекоба будет бороться за жизнь, тем самым решая и мою судьбу.Сара устроила ребенка на заднем сиденье, а сама села за руль. Я сидел рядом – обмякший, вялый, опустошенный. Мышцы ломило от усталости, к горлу подступала тошнота. Солнце уже зашло; небо было темно-синим, с каждой секундой все больше приближаясь к черному. Одна за другой высыпали звезды. Луны не было.Я прислонился к оконному стеклу, чтобы его прохлада не давала мне заснуть. Заговорил я, лишь когда мы выехали с автостоянки и направились к дому. Я рассказал Саре все. Про то, как мы пили в баре, как ехали обратно к Лу, как заманили его в ловушку, уговорив разыграть сцену признания в убийстве. Я рассказал, как Лу достал ружье, как Джекоб убил его и как я убил Ненси. Рассказал, как ходил к Сонни в трейлер, как раздевал его на крыльце, а потом гнался за ним по лестнице, до самой спальни. Сара внимательно слушала меня, чуть повернув ко мне голову. Она то и дело кивала, словно подтверждая, что ловит каждое мое слово. Руки ее уверенно сжимали руль.Аманда, лежа сзади нас в переносной люльке, продолжала плакать.Когда пришло время рассказать о том, как Джекоб начал ломаться, я почему-то запнулся. Сара тут же бросила на меня взгляд и убрала ногу с акселератора.– Он начал плакать, – сказал я, – и я понял, что должен это сделать. Было ясно, что он долго не продержится, что, когда нагрянут полицейские и репортеры, он непременно признается.Сара кивнула, как будто и сама предвидела такой вариант.– И не было ни малейшей надежды на то, что ему удастся взять себя в руки, – продолжал я. – Так что пришлось его убить. Я принял решение – я же и исполнил его. И нисколько не жалею об этом. С самого начала я не сомневался в том, что поступаю правильно.Я уставился в окно, ожидая реакции Сары. Мы проезжали мимо здания средней школы Дельфии. Оно было огромным, современным, во всех окнах горел яркий свет. Очевидно, сегодня вечером там намечалось какое-то мероприятие: спортивные соревнования, спектакль или концерт. Автомобили один за другим подъезжали по кружной аллее к зданию школы. Подростки толпились во дворе, вспыхивали огоньки сигарет. Родители направлялись с автостоянки к стеклянному входу в школу.Сара молчала.– Когда же, уже после того, как вызвал полицию, я увидел, что он жив, мне стало не по себе, я буквально остолбенел. Но даже если бы я и нашел способ прикончить его, то все равно бы этого не сделал. – Я взглянул на Сару. – Мне не хотелось, чтобы он умирал, – добавил я.– А сейчас?Я пожал плечами.– Он мой брат. У меня такое ощущение, будто я на время заставил себя забыть об этом, но чувства к брату оказались сильнее, чем я мог предположить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124