Ленни явно расположил к себе зрителей. Болельщики «Пенобскота» приятно поразили хозяев, издав в честь Ленни свой традиционный клич: «Жми-дави, жми-дави!» Девочки под управлением самой тети Тилли тотчас подхватили инициативу, пропев: Клубника, черника, крапива, лебеда,П-О-Б-Е-Д-А,Наша будет? Как всегда.Ленни! Ленни! Да, да, да! После этого мальчикам ничего не оставалось, как выдать в честь Ленни «Хрю-хрю, гав-гав». Ленни скромными кивками поблагодарил за столь необыкновенные почести и продолжал хладнокровно разминаться. Никогда еще Ленни не вызывал такого сочувствия, как теперь, оказавшись в роли мальчика для битья. Герби готов был простить ему все многолетние обиды, если б только тот помог выиграть матч.Но, как ни безупречно играл малолеток, а вскоре стало ясно, что «Маниту» дорого обойдется страсть Йиши Гейблсона к ежевике. Бой Кайзер подавал мячи игрокам «Пенобскота», точно для тренировки. Те били, били и били, а вылетали, только когда аутфилдерам везло и они ловили дальние мячи. К концу четвертой серии подач счет был 17:2 в пользу «Пенобскота». Над залитым солнцем полем нависла тишина, прерываемая лишь радостными вскриками кучки вражеских болельщиков. Боя Кайзера заменили первым бейсменом Гучем Лефко, который раньше никогда не играл на месте подающего, и ребята «Маниту» поставили на игре крест.Вдруг нежданно-негаданно шевельнулась надежда. Гуч выбил из игры двух потерявших бдительность отбивающих «Пенобскота», а третий вылетел после перехвата дальнего мяча. Настал черед «Маниту» принимать подачи, и команда, подстрекаемая отчаянным, как вопль утопающего, «Хрю-хрю, гав-гав», обрушила град мощных ударов. Перед последней перебежкой, при полных базах, малорослый Ленни отбил мяч до самых теннисных кортов. Тут поднялся настоящий поросячий визг, судя по которому в тот миг Ленни имел возможность взять в жены любую из женской половины «Маниту», будь то воспитанница или вожатая, за исключением, пожалуй, тети Тилли. Бурная серия закончилась со счетом 17:11. Когда Ленни возвращался трусцой на место шорт-стопа, Герби, вне себя от радости, подбежал, пританцовывая, к третьей базе и закричал: «Давай, Ленни! Ты их в одиночку обыграешь! За нашенскую улицу Гомера!» Ленни помахал ему и ухмыльнулся, и Герби был так горд, будто получил письмо от президента.Но этот взлет оказался последним. Игроки «Пенобскота» выбили Гуча Лефко с места подающего, а вереница удручающих замен не остановила их натиска. У хозяев поля опустились руки. Скоро они помышляли только о финальном свистке. В отличие от менее изощренных способов мериться силами, вроде войны и бокса, которые можно остановить, если одна из сторон разбита наголову, правила бейсбола требуют, что бы ни случилось, довести ритуал из девяти серий до конца. При невероятном счете 41:11, когда матч грозил захватить обеденный перерыв, пенобскотовцы увенчали разгром команды «Маниту» еще одним унизительным жестом: выпустили на поле своих болельщиков. Но и тут сломленная команда «Маниту» умудрилась проиграть еще два очка. Итак, вышеописанное состязание вошло в историю лагеря несмываемым пятном на штандартах Гауссова воинства при счете 43:12.Этот сокрушительный удар, однако, неожиданным образом тотчас удалось смягчить.По установившемуся обычаю, команды и зрители строем шли с бейсбольного поля в столовую, а впереди ехал верхом старший вожатый «Маниту». В этом году из-за Умного Сэма возникли технические осложнения.После двух дуэлей с конем дядя Сэнди прямо сказал мистеру Гауссу, что в седло не сядет. И дело тут не в его упрямстве, признался под нажимом дядя Сэнди, а в лошадином. Но уж больно не хотелось хозяину лагеря, чтобы гости подумали, будто в «Маниту» безлошадный сезон. Решили, что Клифф проскачет до бейсбольного поля и обратно, если у Умного Сэма не будет возражений насчет традиционной серо-зеленой попоны с надписью: «Добро пожаловать, «Пенобскот»!» Как выяснилось, конь относился к попоне с философским безразличием.После матча Клифф, притаившийся с животным за дальним деревом, выехал рысью на поле, и попона похлопывала выцветшими буквами на ветру. На мгновение наездник задержался перед рядами пенобскотовцев, и те почествовали Умного Сэма своим кличем «Жми-дави, жми-дави». Затем Клифф поскакал на третью базу, к дяде Сэнди. Как раз в это время с дядей Сэнди беседовал старший вожатый «Пенобскота» дядя Силач. К ним в компанию втерлась еще тетя Тилли, и хмурые мальчишки приметили, что она и мужик по прозвищу Силач веселятся вовсю, а у дядя Сэнди, как у истинного патриота «Маниту», вид печальный.– Ну, Сэнди, – рассмеялся дядя Силач, когда, тяжело, дыша подскакал Умный Сэм, – сейчас мы увидим показательный выезд?– Нет, – сердито буркнул Сэнди.Силач пригляделся к Умному Сэму:– Эге, новый конь? Скакун, побитый молью.– Может, и так, но мне с ним не совладать. Тот пацан – единственный в лагере, кто может ездить на нем.Тут раздался голос тети Тилли. Она говорила громко, и мальчики все слышали.– Какая жалость, парад насмарку. Силач, а почему бы тебе не сесть в седло?Приезжий красавец улыбнулся.– Чушь городишь, Тилли, – вмешался дядя Сэнди. – Сама ведь знаешь, с этой скотиной сладу нет.– Ты, может, и не сладишь, а вот Силач сладит, – с высокомерной улыбкой взвизгнула тетя Тилли. – Он изумительный наездник. Он кубки выигрывал.Мужская половина лагеря буквально облучала предательницу ненавистью. Но бывают обстоятельства, при которых у женщин вырастает свинцовый панцирь.– Я не прочь попробовать, – небрежно бросил пенобскотовец, – если Сэнди не возражает.Старший вожатый замялся. Мальчики слушали затаив дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111