– Ты великолепна! В жизни не видел ничего прекраснее!
И Лисса поверила ему, потому что он доказал ей это. Его умелые руки начали медленно исследовать ее тело, ища и находя эротогенные зоны. Эти медленные, нежные прикосновения все больше возбуждали ее, пока она не почувствовала, что вся пылает. Она потянулась к нему, пытаясь привлечь его к себе, но он снова остановил ее. Его рука легла на треугольник курчавых рыжеватых волос, вызвав мощный прилив желания. Когда же его пальцы достигли самого чувствительного участка ее плоти, жаждавшего этого прикосновения, тихий стон сорвался с ее губ. От его ритмичных нажатий уже не теплые волны, а огненный ураган пронизывал все ее тело, заставляя метаться и извиваться в его руках. Не в силах больше сдерживаться, она застонала. Его руки продолжали возбуждать ее, пока не затрепетал в ней каждый нерв.
Широко раскрытыми глазами Лисса смотрела ему в лицо и видела, что он возбужден и исполнен желания не меньше, чем она. Единственное, чего она хотела, чтобы он не останавливался.
– Не останавливайся, Роум, пожалуйста, – горячо попросила она. – Не останавливайся.
– Не собираюсь, Тыковка. Не смог бы, даже если бы попытался.
Снова его глаза скользнули по ней, нагой и пылающей желанием. Сейчас она не только не стыдилась его взгляда, а, наоборот, упивалась восхищением, сквозившим в нем.
Его руки властно развели в стороны ее бедра. Лисса должна была бы умереть от стыда, но почему-то даже не почувствовала его.
Она хотела полностью отдасться во власть Роума и не стеснялась этого. Он мог делать с ней все, что угодно, лишь бы это доставило им обоим удовольствие. Никаких табу, никакой скованности и ложной стыдливости!
Лисса закрыла глаза и погрузилась в мир собственных волшебных ощущений, предоставив Роуму полную свободу действий…
Когда она открыла глаза, постепенно возвращаясь к действительности, то увидела, что он наблюдает за ней. Никогда еще ей не доводилось замечать на лице Роума Новака такого выражения. В его глазах одновременно читались нежность и желание, удивление и страсть.
Его рука пропутешествовала по ее телу, остановившись на груди, ощутив мягкую упругость кожи живота, ласково задержалась между бедер. И ее тело тут же воспламенилось от его ласки.
– Ты – чудо! Это что-то невероятное! Никогда не видел, чтобы женщина так трепетала в моих руках. Чтобы женщина настолько соответствовала моим мечтам… Это просто… – Он умолк, не находя нужных слов.
Неспособная думать, пока его руки касались ее, Лисса обеими руками взяла его кисть и отвела от своего тела. Сделав еще большее усилие над собой, она села на кровати и обняла его за шею.
– Тебе не кажется, что на одном из нас слишком много одежды? – лукаво спросила она.
Он поднял бровь.
– Должно быть, ты права, – прошептал он. – И, кажется, я знаю, на ком.
– Знаешь? – Ее руки погладили волосы на его затылке, потрогали мочки ушей.
– Конечно – Его ладони обхватили ее талию и медленно двинулись вверх. По ее телу в ответ на эту ласку пробежала дрожь, спина выгнулась.
– Так на ком же из нас? Неужели на мне? – спросила Лисса, голос ее прерывался в такт движениям его больших пальцев к ее соскам, напрягшимся от его прикосновений.
Роум снова припал губами к ее груди, и волны жаркой неги снова и снова захлестывали ее.
– Ах, Тыковка, на тебе еще надеты… эти… – Его рот, закончив обследование груди, двинулся к ее уху, язык нежно прошелся по ушной раковине и наткнулся на маленькие жемчужные серьги.
– Как это… нехорошо с моей стороны, – задыхаясь, выговорила она, подставляя теперь уже шею его ласке. – И что же мне… теперь делать?
– Об этом я позабочусь, – пообещал Роум.
Осторожно вынув серьги сначала из одного уха, затем из другого, он аккуратно положил их на столик. Затем снова опустился на кровать и удовлетворенно обозрел дело своих рук.
– Ну вот. Теперь твое облачение приличествует случаю.
– Неужели? – Она, как кошка, потягивалась на простынях, выгибала спину и не боялась выглядеть в его глазах бесстыдницей.
– Определенно, – чувственные нотки в его голосе еще больше усилились, глаза стали бездонными. – Думаю, мне следует оставить тебя именно в таком виде. На долгое время.
– Гм-м… Звучит заманчиво. И что же я буду делать в таком виде весь день?
– Ну, думаю, я сумею найти тебе занятие. – Он пристально уставился на ее припухшие губы. – Стоящее занятие, – добавил Роум многообещающе.
Поднявшись, Роум быстро стащил с себя одежду. Когда на нем не осталось ничего, так же как и на ней, он лег рядом, опершись на локоть, и предоставил ей возможность насмотреться на себя вдоволь.
Вся трепеща, Лисса дотронулась до его груди, ощутив под гладкой кожей сталь мускулов, и, повинуясь внезапному порыву, склонила голову и лизнула его сосок. Дрожь, пробежавшая по его телу, даже в большей степени, чем горящий страстью взгляд, дала ей понять, насколько она желанна.
Лисса ласкала своего любимого, желая доставить ему высшее наслаждение, находила его самые чувствительные зоны, и от этих страстных и нежных прикосновений ее собственное возбуждение становилось все сильнее и сильнее.
Роум взял ее руки в свои и поднес их к губам.
– Нет, Тыковка, позволь мне взять инициативу на себя.
Слабым голосом она запротестовала:
– Но я тоже хочу доставить тебе удовольствие… Я хочу, чтобы ты был счастлив…
Роум не отрывал от нее взгляда, губы его впитывали вкус и аромат ее кожи.
– Я счастлив, любимая. Ты делаешь меня счастливым. В следующий раз будет твоя очередь, а сегодня позволь командовать мне, – тихо сказал он.
Позже, когда они обессиленные, словно бы опаленные собственной страстью, лежали, тесно прижавшись друг к другу, Лисса почувствовала, что на глазах ее закипают слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50