Степка-растрепка – мой друг.
– Сопротивления, – ответил он; шаркая, вышел и двинулся по коридору.
– Куда ты? – крикнул я ему вслед.
Он оглянулся, и выражение его лица потрясло меня. Прошло уже много лет с тех пор, как я видел его таким. В прошлый раз это было во втором классе, сразу после того, как он ударил Роберта Кейса, бывшего больше его раза в два, по лицу, вдавив одну линзу очков Роберта ему в самый глаз. Это был последний раз, когда кто-либо из знавших его осмеливался с ним подраться. Вид его был… печальным.
– Сюда, – сказал он.
Я пошел за ним. Но мне стало плохо при мысли, что я оставлю Дженни. Мне хотелось увидеть ее вместе с Келли на лужайке около дома, показывающих пальцем в окно и смеющихся над нами. И я больше не хотел оставаться в этом доме. И это было утомительно – находиться рядом со Стефаном, пытаясь разгадать смысл его мистического танца.
– Я буду снаружи, – сказал я.
Он пожал плечами и скрылся за последней оставшейся неоткрытой дверью в глубине коридора. Я прислушивался несколько секунд: ничего не было слышно, и тогда я стал спускаться вниз.
– Эй, Дженни? – позвал я, но ответа не было.
Мне оставалось пройти только три нижние ступеньки, прежде чем я понял, что здесь было не так.
В центре коридора, на полу, посреди круговорота листьев и бумаг, лежала черная перевернутая бейсбольная кепка, точно пустой черепаший панцирь.
– Хм, – сказал я, ни к кому не обращаясь.
Я сделал еще один робкий шаг, и входная дверь захлопнулась, повернувшись на петлях.
Сначала я просто стоял и во все глаза смотрел. Я не мог даже дышать, словно у меня в горле застряло яблоко. Я только таращился на пятно белой краски из аэрозольного баллончика на входной двери. Влажный, широко открытый глаз. Мои ноги стали как ватные, я вцепился в перила и сполз на нижнюю ступеньку лестницы, стараясь держать себя в руках. Надо закричать, подумал я. Надо позвать Стефана вниз, и обоим нам нужно бежать. Я не заметил руки, пока она плотно не зажала мне рот.
На миг я вообще ничего не мог поделать, и это состояние длилось довольно долго; прежде чем я смог вывернуться или укусить, вторая рука обхватила меня за талию и меня свалили с ног в черноту слева и ударили о стену гостиной. Я не помню, когда я закрыл глаза, но сейчас я не мог открыть их. В голове у меня звенело, кожа зудела, и я чувствовал покалывание, словно она распадалась на атомы, из которых состояла, и все они разлетались в миллиарды разных направлений, и скоро от меня ничего не останется, только пятно на гнилом пыльном полу мистера Паарса.
– Я тебя ушиб? – прошептал знакомый голос почти мне в ухо. Мне все еще требовалось время, чтобы открыть глаза. – Просто кивни или покачай головой.
Медленно, изо всех сил стараясь открыть глаза, я покачал головой.
– Хорошо. А теперь – тс-с-с!.. – велел мистер Андерш и отпустил меня.
За его спиной стояли обе сестры Мэк.
– Понравилась кепка на полу? – спросила Келли. – Кепка – это хорошая идея, верно?
– Тс-с-с, – шикнул на нее мистер Андерш. – Пожалуйста. Прошу тебя.
– Ты бы себя видел, – прошептала Дженни, склонившись надо мной, – у тебя такой перепуганный вид.
– Что это…
– Он следил за нами, не натворим ли мы чего-нибудь ужасного. Он увидел, как мы вошли сюда, и у него появилась мысль, как проучить Стефана.
Я, открыв рот, смотрел на Дженни, потом на мистера Андерша, который очень осторожно поглядывал за угол, на лестницу на верхний этаж.
– Не вернуть, – сказал он, и его голос прозвучал очень серьезно. Это был такой же голос, как мы услышали у его собственной входной двери чуть раньше, этим же вечером. Он никогда не был так схож со своим сыном, как в этот момент. – Вытянуть. Вытянуть его. Кто-то должен что-то сделать. Он хороший мальчик. Он мог бы таким быть. Сейчас, пожалуйста, не мешайте.
Все, чему я стал свидетелем, потрясало меня. Но наблюдение за мистером Андершем ничего не добавило. Он стоял у выхода из гостиной ссутулившись, его волосы были подобраны под докерскую шапочку, он ждал. Медленно я перевел взгляд на Дженни, продолжавшую улыбаться мне. Я знал, что потерял ее.
– Это было как со Стефаном, – сказал я, – вы могли бы просто высунуть голову и помахать мне, чтобы я спустился вниз.
– Угу, – отозвалась Дженни и продолжала смотреть на мистера Андерша, а не на меня.
Наверху скрипнула дверь и раздался голос Стефана:
– Эй, Эндрю!
К удивлению Дженни и ужасу мистера Андерша, я почти что ответил ему. Я шагнул вперед, открыл рот. Я уверен, Дженни думала, что я, стараясь вернуться к ней, снова стану заниматься этим спиритизмом, но по большей части мне не нравилось то, что делал мистер Андерш. Думаю, я ощущал в этом опасность. Должно быть, я чувствовал это один.
Но мне было двенадцать лет. И Стефан определенно заслуживал этого. И мистер Андерш был моим учителем и отцом моего друга. Я закрыл рот, отошел обратно в тень и не шелохнулся, пока все не закончилось.
– Эндрю, я знаю, ты слышишь меня! – крикнул Стефан, подходя к верхней площадке лестницы. Он шел – топ-топ-топ – прямо к лестнице.
– Эннн-дрю!
Тогда мы, растерявшиеся, услышали его смех. Он быстро спускался вниз, стуча ботинками по ступеням. Я подумал, что он пройдет мимо, но он остановился там же, где и я. Рядом с кушеткой, под занавешенной картиной, Келли Мэк показала на свою голову без кепки и одними губами произнесла:
– Ну вот.
Но, думаю, это был глаз на двери, а не кепка. Только глаз мог бы его остановить, потому что Стефан понимал: ни одна из сестер не смогла бы придумать такое. Они не могли знать про глаз до того, как мы привели их сюда. Даже если бы они взяли с собой баллончик с краской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63