Как обычно, он прощался со всей своей неуклюжестью, оказываясь у воды, становился ловким и юрким, точно выдра.
– Подожди меня! – снова крикнула я.
– Здесь, на Ланайи, никто никого не ждет, – отозвался он.
– Плыви сюда.
Гарри усмехнулся:
– Ты и вправду рыжая.
Потом он снова нырнул, вынырнул невдалеке передо мной, и я поплыла за ним следом так быстро, как только могла.
Следующие минут десять я делала то, чему он учил меня несколько лет тому назад, когда подныривал под набегающие волны или поднимался на них. Порой казалось, что он возникал там, стоя в полный рост на гребне волны, будто желая водрузить на ней флаг; я опустила голову, никуда не глядя – ни вперед, ни назад, и упрямо гребла, пока всеми своими нервными окончаниями не начинала чувствовать водную стихию.
Иногда я уворачивалась от течения, иногда опережала его, опираясь на него спиной, как парус, наполняемый ветром, опирается на его силу. Когда я позволила себе снова поднять взгляд, скала оказалась настолько близко от меня, что можно было разглядеть – подплыть там некуда, никакого места для отдыха. Тяжкие пласты чистой зеленой воды вдребезги разбивались об нее, точно фарфор.
– Ты как, нормально? – спросил Гарри, показавшись из воды около меня.
Я кивнула и с облегчением почувствовала, что действительно в норме. Мои плечи расправлялись и точно пели, кожа на бедрах становилась литой, а воздух через легкие освежал кровь, делая меня все легче и легче, я ощущала покалывание во всем теле, все во мне будто просыпалось. Даже занятия карате не давали мне такого ощущения собственной силы.
– Нам здесь не вылезти, – сказала я, и Гарри кивнул.
– Мы просто взглянем. Я тебе историю расскажу. Хочешь?
Я неуверенно подплыла ближе к нему. Ладно, была одна история, которую я хотела послушать – и которую мне было нужно услышать, – но не ту, что он собирался рассказывать. И я просто подплыла к нему и спросила:
– Как это случилось, Гарри? Объясни мне, ожалуйста.
– Скала?
– Рэнди Линн, Гарри. Тюрьма, Гарри. Как ты туда вляпался? Что на тебя нашло, черт подери?
Он погрузился с головой под воду, и на миг мне почудилось, будто он бросил меня тут, нырнул, спасая свою ложь или что-то, что он, вполне очевидно, успел придумать в свое оправдание. Но он снова показался на поверхности. Легко, как пробка. Без усилий.
– Ты уж прости, – сказала я, – но сколько я ни думала, ничего в твоей истории не поняла.
– Я тоже, – мягко отозвался Гарри, внимательно разглядывая скалу и пустынную водную гладь рядом с ней.
– Плохо было в тюрьме?
Как только я спросила об этом, почувствовала себя дурой. Я знала, что он мне сейчас скажет.
– Это было мое место, – пробормотал он куда-то в сторону. И затих, совершенно замер, словно собирался пойти ко дну.
– Гарри, слушай, ты идиот хренов, но я с тобой согласна. Но попробуй взглянуть правде в лицо. Ты делал то же, что и все. По крайней мере, многие. Просто тебя поймали.
Голова Гарри возникла из воды так молниеносно, что я подумала – кто-то ужалил его, и рванулась было к нему, но потом решительно себя остановила. В его взгляде и закушенной губе было что-то совершенно новое. Это, подумалось мне, похоже на ненависть.
– Тот парень умер, – сказал он.
Я почувствовала, что не могу смотреть на него, и отвернулась к скале.
– Ты даже не был в этот момент за рулем. Ты…
– Замолчи, Мими.
Мне хотелось, чтобы он отвел от меня свой ненавидящий взгляд. Я ощущала его на затылке, будто какое-то излучение.
– Расскажи мне про эту скалу, – предложила я, вспоминая, как Гарри, лет в пятнадцать, выплывал из лагуны Нигэль, легко скользя и мелькая над волнами, точно чайка.
– Пуупэхе, – произнес Гарри.
Я понятия не имела, правильно ли он произнес это слово, но прозвучало оно, на мой слух, более по-гавайски, чем услышанное мной из уст стюарда в самолете.
– Вот эта история. Жила девушка, такая красивая, что муж заточил ее в пещере.
Он указал назад, за наши спины, в сторону береговых утесов, но не взглянул туда. Его голос стал хриплым, словно я ударила его в горло.
– Прости, Гарри, – попросила я, – я скучала по тебе, а не…
– Однажды, когда ее муж был на охоте или где-то еще, начался шторм, в пещеру проникла вода, и женщина утонула. Когда муж вернулся и нашел ее там, он был так потрясен, что вывез на лодке тело своей жены в море, доплыл с ним к этой скале и похоронил жену на вершине. Потом он бросился в воду и утонул.
Гарри взглянул на меня: слишком уж тяжелым был его взгляд, и его светлые волосы, невесомые, точно пар, вились вокруг головы. Волна нервного напряжения заставила меня содрогнуться. Мама всегда подозревала, что в том, как Гарри любит меня, есть что-то ненормальное.
– Мими, посмотри вниз, – внезапно сказал он и нырнул под воду.
Сначала, когда я погрузила в воду лицо, я не могла понять, к чему это все. Их было так много, выплывавших ровными рядами, что они больше напоминали длинные листья какого-то подводного леса водорослей, чем дельфинов. Потом четверо из них отплыли от своего ряда, устремились к нам и начали кружить вокруг, их тела были зеленовато-стальные и такие гладкие, что я, клянусь, могла разглядеть в них свое дробящееся отражение, их щелчки и писк наполняли воду, точно сонар летучей мыши. Один из них вырвался почти к самой поверхности. Я вынырнула из воды как раз вовремя, чтобы увидеть, как он завершит свой прыжок и взрежет воду меньше чем в пяти футах от меня, и просто расхохоталась, потому что фонтанчиком брызнувшая вода попала мне прямо в рот. Закашлявшись и все еще смеясь, я снова нырнула под воду, обнаружив еще одного, быстро мелькнувшего прямо передо мной – он едва не коснулся моей груди головой с открытым ртом, так что я смогла разглядеть выдающиеся вперед зубы, маленькие черные глаза, поглощающие свет солнца и излучающие серебристо-угольный блеск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63