Но он ушел…
– А ты бросился к окну, так?
– Нет, я не мог.
– Почему не мог, Джордж?
– Потому что это не утенок производил те ужасные звуки. Это, оказывается, был Дэйв.
Вынув сигару изо рта, Бредли помассировал виски. Потом сказал:
– Джордж, еще один вопрос.
– Валяйте, – сказал Франклин.
– Находясь в кладовке, Дэйв зажигал свет?
– Какой свет? – спросил Франклин.
– Ладно, не важно. Забудь об этом.
Бредли заглядывал уже в кладовку, пока Милн возился с телом Аткинсона. Ему удалось отыскать выключатель, однако свет не зажигался. Он осторожно нащупал патрон кончиками пальцев и обнаружил, что лампочка выкручена. Вся кладовка была завалена одеждой. Убийце ничего не стоило там спрятаться, Аткинсону – не заметить его.
Убийца из кладовки… Замечательно! Бредли уже представлял себе газетные заголовки. Внутренне содрогнувшись, он поднялся, с трудом выпрямился, помассировав поясницу.
– Скажи Голдстайну, чтобы снял отпечатки в кладовке, – обратился он к Уиллоусу.
– Хорошо, – ответил тот. Бредли взглянул на Франклина, неподвижно сидевшего на крышке унитаза.
– Лучше отвези его отсюда, – сказал он Уиллоусу. – Сними с него показания и доставь домой.
Уиллоус похлопал Франклина по плечу.
– Пойдем, Джордж.
Франклин устало кивнул. Уиллоус помог ему подняться, одновременно вытащив револьвер из-под его плаща. Франклин бросил на него удивленный и обиженный взгляд.
– Джордж, простые формальности, – мягко сказал Уиллоус. – Так поступают со всеми в аналогичных случаях.
– Я хочу, чтобы мне вернули его как можно скорее, – заявил Франклин. – Я доберусь до того парня, который подстрелил Дэйва.
– Не беспокойся, – ответил Уиллоус. – Мы его достанем.
– Достать и разрядить в его башку обойму, – предложил Франклин. Он ударил кулаком в ладонь другой руки и тут же опустился на крышку унитаза.
Труп Аткинсона уже лежал на носилках, в темно-зеленом пластиковом чехле. Один из санитаров улыбнулся Клер, застегивая на чехле молнию.
– Зубы можно не выравнивать, – сказал он, подмигивая ей. Его напарник захихикал. Ферли Спирс криво усмехнулся. Издал смешок стоявший у двери коп. Даже губы Джерри Голдстайна растянулись в улыбке. Клер не понимала смысла шутки. Лишь когда санитары пронесли мимо нее носилки, она заметила, что наполовину вывалившаяся изо рта Аткинсона вставная челюсть придавала его лицу какое-то плотоядное выражение.
Тем временем Мэл Даттон делал своим «Никоном» серию снимков мертвой рыбки, все еще плавающей в унитазе. Мэл проводил эксперимент: высоко поднимая вспышку, он оставлял заднюю стенку унитаза затемненной. Каждый раз, как щелкал «Никон», лысый череп фотографа озарялся яркой вспышкой.
Глава 9
Уолфорд чуть склонился в сторону – мяч подпрыгнул от его удара. Фредди по звуку безошибочно определил, что это был его коронный нижний. Не иначе. Они всегда звучат одинаково. Раз услышав, не забудешь.
Фредди повернулся спиной к телевизору, когда Уолфорд ударил в третий раз. Уолфорд улыбался, Фредди – тоже. Он имел по двадцать баксов за гейм, и это была одна восьмая финала.
Фредди потянулся к бутылке «Катти Сарк». Левая рука его была обезображена, что неизменно привлекало всеобщее внимание. Но Фредди не обижался. Ведь рука действительно выглядела ужасно: два пальца обрублены почти до основания, оставшиеся же – до того короткие, что обручальное кольцо ему приходилось носить на большом пальце. Фредди обернулся к зеркальной полке, снял два стакана и плеснул в них на глазок немного «Катти». Подумав, он добавил в один из стаканов еще столько же. Взяв оба стакана в здоровую руку, он направился к Джеку Уиллоусу, расположившемуся по обыкновению за крайним столиком, спиной к стене.
Фредди находился от Уиллоуса футах в двадцати, когда тот его заметил. Неизвестно, о чем он беседовал с сидевшей напротив него женщиной, однако сразу же умолк. Уиллоус и раньше пил немало, но, с тех пор как Норм Барроуз выбыл из игры, он частенько пил и в одиночестве. Во всяком случае, так было до сегодняшнего дня. Окинув женщину оценивающим взглядом, Фредди поставил на стол стаканы.
– Спасибо, Фредди, – сказал Уиллоус, останавливая его.
– Ребята, а может, все же перекусите? – спросил Фредди, улыбнувшись даме. Заметай его искалеченную руку, она поспешно отвела взгляд, и Фредди по достоинству оценил столь редкостную деликатность.
– Так все же принести чего-нибудь? «Орешко», например?
– Нет, спасибо, – пробормотал Уиллоус.
– Позовете меня, если передумаете, – сказал Фредди, не сводя глаз с женщины. Он быстро протер стол полотенцем и направился к бару. Еще можно успеть посмотреть кусочек матча, а потом уж заняться цыплятами. Если, конечно, Уиллоус не предпочтет мясо. Краем уха Фредди как-то раз услышал, что у Уиллоуса нелады с женой. Может, именно из-за этой женщины.
Клер дождалась, когда Фредди отойдет подальше, и сказала, дотронувшись до двадцатидолларовой банкноты, которую Уиллоус бросил на стол в самом начале вечера:
– Странно, что в подобных местах вас так обслуживают.
Уиллоус наклонил стакан, глядя, как тает на дне кубик льда. Медленно поставив стакан на стол, он задумчиво произнес:
– Мы с Фредди не случайные знакомые.
Клер молчала, ожидая продолжения. Теперь, когда Уиллоус наконец разговорился, она была уверена, что вытянет из него все. Уиллоус отхлебнул из своего стакана и продолжил:
– Фредди когда-то неплохо зарабатывал, когда играл на пианино в барах. Но он был из тех парней, кто любил после работы поразвлечься. И не очень-то разборчив в этих развлечениях, если вы понимаете, о чем я говорю.
– Связался с дурной компанией?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50