– Вот этот, – Джесси показала на мальчика, который уже начал трястись. – И мне кажется, что теперь вы можете позволить ему уйти.
Сидни проигнорировал ее предложение.
– Эд, почему бы тебе не рассказать, что я тебе сделал, а потом твоя тетя Джесси решит, тебя или меня разорвать на мелкие клочки и отдать на съедение койотам.
– Он ударил меня! – завопил мальчик. – Он так сильно ударил меня прямо в челюсть, что я целую минуту был в нокауте.
– Вы – животное, – сказала Джесси Сидни оскорбительным шепотом. – Я не собираюсь отдавать вас на съедение койотам. Я собираюсь…
– Тогда где синяк? – устало спросила Анджела.
– А? – хрюкнул Эд.
– Если бы человек такого крепкого сложения, как мистер Эджертон, ударил тебя, у тебя должны были бы непременно остаться следы. Однако, насколько я могу судить, твои челюсти в полном порядке.
– Сынок…
– Я не ваш сын, – пронзительно завопил Эд с такой горячностью, что на минуту в комнате воцарилась мертвая тишина.
В этот момент в поведении Сидни что-то изменилось. Джесси не могла сказать, что именно: черты его лица по-прежнему выглядели сурово, и он так же крепко держал Эда. Однако что-то похожее на сострадание мелькнуло в его сверкающих глазах.
– Расскажи нам, что случилось на самом деле, – сказал он. Твердость в его голосе не оставляла сомнений в том, что он больше не потерпит лжи.
– Я предложил доктору Дью – я имею в виду тетю Анджи – присмотреть за Бертом вместо наказания за то, что облил из ружья лошадь, и она толкнула вас.
– Это похвально, – ободряюще заметила Джесси.
Сидни стрельнул в нее огненным взглядом, который ясно говорил: «Заткнись!»
– А потом, когда все начали танцевать, я вынес его на улицу. Я хотел поиграть с ним, но он был не слишком веселым, ну, вы понимаете? Так вот, я нашел высокий стул и посадил на него Берта, а потом стал использовать его как мишень для моего водного ружья.
Анджела уставилась на своего племянника.
– Как же ты мог так поступить?
Джесси подумала про себя: какого труда стоило Сидни удержаться от того, чтобы хорошенько не ударить мальчишку?
Эд снова задрожал.
– Я не знаю, почему я это сделал. Я не знаю, почему я такой плохой. – Он заплакал, а трое взрослых беспомощно смотрели на него и друг на друга.
Сидни отпустил его руку.
– Принеси мне водное ружье, – спокойно сказал он.
Мальчик умоляюще взглянул на Сидни и вышел, чтобы принести игрушку с лужайки.
– Сидни, простите меня. Я фактически обвинила вас в издевательстве над мальчиком, – сказала Джесси.
– Знаете, если бы вы остановились и подумали хотя бы три секунды, прежде чем наброситься на меня, вам не пришлось бы так много извиняться.
Анджела засмеялась, и Джесси свирепо взглянула на нее.
– Сидни, я тоже должна извиниться, – сказала Анджела. – Я думала, что разобралась с Эдом, но вижу, что сделала это не очень успешно.
Эд вернулся, опустив голову, и протянул водное ружье Сидни. Тот аккуратно переломил его о свое колено.
– Мистер!
– Сидни, вам не кажется, что это слишком строго? – спросила Джесси.
Он наградил ее успокаивающим взглядом.
– На ранчо мы не делаем двух предупреждений, – сказал он мальчику. – А теперь иди в свою комнату и не выходи оттуда, пока твоя тетя не разрешит и не скажет, как тебя собираются наказать.
Мальчик угрюмо взглянул на свое сломанное ружье.
– Разве этого наказания недостаточно?
– Нет, – отрезал Сидни.
– Сидни, – сказала Джесси после того, как Эд ушел, – не будьте таким строгим с ним. Он потерял отца.
– Значит, у его матери уже достаточно горя, – произнес Сидни без каких-либо эмоций. – Ей не следует терпеть такое безобразие.
– Разве вы не видите, что ему больно?
– Послушайте, мать Тереза, меня не волнует, что его сердце разбито в десять лет. Ему нельзя разрешать издеваться ни над животными, ни над маленькими детьми, даже в оправдание его боли. Вы со своей добротой можете погубить этого ребенка.
– Откуда вы знаете? – вспыхнула Джесси.
– Погоди-ка, – задумчиво остановила ее Анджела. – Я думаю, вы правы, Сидни. Я выслушаю все ваши предложения. Мы теряем его. С каждым днем он удаляется все дальше.
– Хорошо. Значит, так: парень станет работать на ранчо каждый день до тех пор, пока он, черт возьми, не будет валиться с ног и у него уже не останется времени для шалостей. Иначе ему придется уехать. Я не могу позволить себе держать на свободе такого мальчишку. Это плохо кончится. И возможно, для него, если один из моих ковбоев выкинет с ним такую же дурацкую шутку.
– Вы не имеете права выгонять гостей с ранчо, – заявила ему Джесси.
Сидни вздохнул.
– Анджела, простите, вы не оставите нас на несколько минут? Мне бы хотелось сказать несколько слов наедине самому чудесному вращателю бедрами в мире.
– Анджела, если ты действительно меня любишь, то не уйдешь отсюда.
– Будьте с ней поласковей, – сказала Анджела, подмигивая Сидни.
– Я недостаточно обучен хорошим манерам.
– Бедняжка Джесси, – произнесла Анджела, закрывая за собой дверь.
Джесси скрестила руки на груди.
– Я вас не боюсь.
– А никто и не говорит, что вы боитесь.
– Тогда почему вы все время пытаетесь остаться со мной наедине?
Он взмахнул своими дьявольски черными ресницами.
– Отнюдь. Ничего не поделаешь, если я выше вас на целый фут и тяжелее на шестьдесят фунтов, Я без колебаний воспользуюсь этим своим преимуществом. Так что ничем не могу помочь.
– Что вы хотите, в конце концов?
– Порядка и дисциплины. Мира и спокойствия. Возможности побыть одному. Чтобы ковбои не страдали от бейсбола.
– Иными словами, вы не хотите, чтобы ранчо принимало гостей, – сказала она.
– Да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43