Она максимально выжала газ. Так быстро она еще не ездила. На мгновение ей стало страшно, но это скоро прошло. Остался только азарт. Уйти от погони во что бы то ни стало. Однако частые повороты дороги вынуждали ее сбрасывать скорость. Те, кто ехали за ней, похоже, ни о чем таком не задумывались. Расстояние между ними все сокращалось. Паола уже видела свет их фар в зеркальце заднего вида. Они неуклонно приближались. Не прошло и пяти минут, как ее плотно окружили мотоциклы.
Их было штук пятнадцать, а на них длинноволосые парни и девушки в кожаных куртках. Летящие ангелы тьмы. Или демоны. Они ехали, вроде не обращая внимания на Паолу, но она не могла ни свернуть, ни отстать, ни вырваться вперед. Они вели ее за собой, окружив плотным кольцом. Паола не могла понять, была ли это просто игра или она попала в серьезную переделку. Ладно, решила она про себя. Будь что будет. Побеспокоюсь об этом позже, когда все станет ясно.
Через несколько минут вся группа, снизив скорость, свернула под какой-то мост и остановилась. Паола кинула быстрый взгляд направо, налево. Пустынная забетонированная площадка. Кричи, не кричи, никто не услышит. Здесь и днем-то никто не появляется. Полное запустение, кучи мусора и строительных обломков. Значит, можно рассчитывать только на себя. Вокруг ухмыляющиеся лица, выжидательно уставились на нее, ждут, что она будет делать.
Паола пошире расставила ноги, уперлась ботинками в бетонное покрытие площадки, сжала пальцами руль мотоцикла и бесстрашно посмотрела перед собой. Она точно знала, что стоит ей проявить слабость, и пощады не жди. Рокеры – особая порода людей. Всегда шальные от скорости и рева моторов, от сознания собственной неуязвимости в стае таких же волков. Никогда нельзя предугадать, что им взбредет в голову: обобрать до нитки, изнасиловать, убить или отпустить с миром.
Взгляд ее уперся в высокого парня с платком на голове и с массивной цепью на волосатой груди. По виду явно вожак. На заднем сиденье его мотоцикла, крепко обхватив его руками за талию, сидела худенькая девица с морковного цвета волосами и крошечной золотой булавкой в правой ноздре. Изумительная парочка, ничего не скажешь.
Паола выжидала. Молчание нарушил тощий невысокий парень с длинными сальными волосами до плеч.
– Долго мы тут будем в гляделки играть? Я сегодня один, значит, она моя.
– Я тоже один, – перебил его другой. – Вечно ты лезешь, когда не просят.
– Разыграем ее, и делу конец. Тут всем хватит, – предложил первый.
– Баста, братаны. Кончай перепалку, – властно бросил вожак и обратился к Паоле. – Ты откуда такая, чика? Из какой тусовки?
Паола вспомнила рассказы Луиджи, своего друга, который был заядлым рокером.
– Скампи, – произнесла она как можно увереннее. Только бы они не заметили обмана.
– Ага, – вожак удовлетворенно кивнул. – Я сразу понял, что ты из наших. Больно лихо рулишь. Отбой, ребята. Она своя.
Напряжение сразу спало. На Паолу со всех сторон посыпались вопросы. Откуда едет, куда, почему одна. Она еле успевала отвечать.
– Покатаешься с нами? – спросил вожак. – Мы тоже в Милан.
Паола кивнула. Взревели моторы, и они помчались. Рассвет встретили у Палаццо Сфорца. Зубчатые стены зловеще выделялись на фоне стремительно розовеющего неба. Усталости никто не чувствовал. Как будто с утра никому не надо на лекции или на работу. Паола больше не чувствовала грызущего одиночества. Крылатое дорожное братство помогло ей пережить эту ночь.
– Спасибо, ребята, – сказала она им на прощанье, отсалютовала рукой и поехала навстречу солнцу в новый день.
Стол был завален грудой бумаг. И все срочные, с отчаянием подумала Симона.
С уходом Паолы работы у Симоны Коломбо заметно прибавилось. Вообще ситуация складывалась странная. На место Паолы никого не брали. Никаких перестановок в штате не делали. А тем временем в фирме только и разговоров было, что об этом, но только тс-с-с, тс-с-с, тс-с-с.
Мамма Фьори стала самым популярным человеком фирмы. Все наперебой расспрашивали ее по углам о том, что произошло в тот день. Ведь она как всегда сидела на своем «капитанском мостике» в приемной Риджини, когда дверь распахнулась и в комнату стремительно вошла Паола.
– Детки мои, я ее даже не сразу узнала. Вернее, и узнала, и не узнала, все сразу. Вроде точно она, наша красотуля, но глаза, глаза! Прямо две зеленые ледышки. Вся белая, губы сжаты. Мне даже не улыбнулась. А ведь у нее-то улыбка всегда была наготове, да какая! Ох, Мария Пресвятая Дева, – запричитала Мамма. – Шмыг мимо меня, только кивнула и спросила: «Мамма, он там?» У меня аж язык прилип к гортани. Голос, что твоя бритва. Я только киваю. Она в кабинет, без стука. Только что не ногой дверь открыла, ей-Богу. А там у него Марио и еще один чужой. Как она вошла, там тишина настала, мышь прошмыгнет, и то услышишь.
Ну, я и не утерпела. Дверь-то была открыта. Как тут одним глазком не посмотреть. Вижу, Марио как-то странно ерзает в кресле, будто руку левую за спину спрятать хочет. Вы помните, он давеча приехал с перевязанной рукой, все рассказывал, что собака его укусила. Девочка наша к нему и за руку – хвать! Так вот, говорит, кого я пометила. Его аж перекосило всего. А Риджини – гостю, мол, извините, синьор, семейное дело. Семейное, это уж точно, это Паола сказала и засмеялась, да так, что у меня от этого смеха аж под ложечкой заломило. Что же, думаю, сделали они с девочкой, если у нее смех хуже плача. И пса, говорит, своего уберите. Так и сказала, пса, сами понимаете, про кого.
Еле я успела к столу отскочить, а они уже выходят. Я, конечно, вся в делах, на них и не взглянула. Телефон, бумаги, туда-сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46