Ты написал, что оттого, что тебе скоро тридцать, ты вынужден смириться с тем, что какие-то из твоих мечтаний уже не сбудутся никогда. Думаю, что твой уход приблизил меня к моим тридцати годам. Знаю, что когда мы были вместе, я ни разу не дала тебе понять, что думаю о будущем – точнее, о нашем с тобой будущем. Но я о нем думала. Я любила представлять себе, что у нас будут дети (как минимум шесть – не слишком-то рационально, да?) и как они будут выглядеть и в кого они выйдут характером. Я мечтала, что мы переедем из Нью-Йорка в Филадельфию, в старый дом моих дедушки и бабушки. Я представляла себе, как мы вместе состаримся – ты станешь ворчливее, а я еще более «странной». Я даже думала про то, как мы вместе умрем (сначала я, потому что ненавижу одиночество, а потом ты, через неделю, потому что не сможешь без меня). Хоть я и знала, что между нами все кончено, я все еще не могла расстаться со всеми этими мечтами, а теперь твой роман с Джинни заставил меня взглянуть правде в глаза. Думаю, что если я по-настоящему искренна (и я надеюсь, что так оно и есть), то я должна сказать, что не расстроилась бы так сильно, если бы это была просто какая-нибудь случайная девушка – как тот мой случайный парень в баре. Какая-нибудь красивая, но одинокая Временная Девушка, которая была бы тебе вообще не пара. Но в этот раз, похоже, ты попал в десятку. Или это уже во второй раз??? Я, наверное, просто брежу. Если хочешь моего совета (в чем я не уверена), если Джинни и есть та, кто тебе нужен, оставайся с ней и забудь про Австралию. То, что мы все ищем, найти очень трудно, и поэтому его надо ценить, даже если оно само падает с неба. Как бы ты ни поступил, я желаю тебе счастья. Да, на самом деле желаю.
С любовью всегда,
Элен ххх
P.S. Думаю, что теперь ты не захочешь моего подарка к своему дню рождения. Это должен был быть сюрприз: я собиралась приехать к тебе в гости за неделю до твоего тридцатилетия. (Ты мог бы мной гордиться: я смогла СКОПИТЬ денег на билет.) Но, думаю, что бывшие девушки и девушки нынешние не слишком-то хорошо ладят между собой! Значит, я подарю тебе что-нибудь другое, а деньги потрачу на отпуск на Карибских островах. Я там никогда не была, и, кроме того, это будет хорошим поводом продемонстрировать мою татуировку (которая, кстати, начала гноиться – великолепно!).
87
Я сразу же написал Элен, что хочу, чтобы она приехала, и об отмене поездки не может быть и речи. Поначалу она сомневалась в том, что это удачная мысль, но я заверил ее, что все будет в порядке, если ей по-прежнему хочется выгладить мою одежду, а не разорвать ее на мелкие кусочки. Для меня Элен была не просто бывшей девушкой или другом – последнее звучало бы как чрезмерный идеализм – она была как часть моей семьи.
88
В субботу вечером, после похода по магазинам я шел к Гершвину и Зое, надев ярко-красную кофту с капюшоном, которую Джинни мне все-таки купила. Сама она со мной не пошла. Когда мы вернулись домой, она сказала, что хочет некоторое время побыть одной, чтобы подготовиться к расставанию с Иэном. Я все понял и позвонил Гершвину и Зое, чтобы узнать, чем они занимаются, и в конце концов был приглашен к ним на ужин, доставленный из ресторана, и просмотр видеофильма.
– Выпей кофе, – бодро сказала Зоя, втаскивая меня в гостиную. – Шарлотта спит, – сказала она, указав на потолок. – А Гершвин здесь, – и она показала на своего мужа, который сидел в кресле с озадаченным видом. – И что нам хотелось бы знать… – Она остановилась, поймав взгляд Гершвина, и тут ее решимость несколько угасла.
– Меня меньше волнует, что там у них происходит, – сказал Гершвин. – Я уже к этому привык, Зоя.
– Хорошо, – сказала Зоя. – Что мне хотелось бы знать, так это что происходит между тобой и Джинни. Я хочу услышать подробности, и я хочу услышать их прямо сейчас!
Это было довольно приятно – иметь роман, который вызывает любопытство, и интерес Зои был вдвойне приятен, потому что он делал всю ситуацию гораздо более значительной, чем она была на самом деле. Если бы я рассказал все только Гершвину, он стал бы преуменьшать значение того, что происходит, сказав «Неужели?» и, возможно, приподняв брови, но Зоя представила все так, как будто это была главная новость месяца.
– Что происходит между мной и Джинни? – без всякой необходимости уточнил я тему сегодняшней нашей беседы.
– Да, – Зоя кивнула с энтузиазмом. – Я хочу, чтобы ты все рассказал.
Я хотел было ничего не рассказывать – просто чтобы подразнить Зою, – но она была настроена решительно.
– Давай, – сказала она, улыбаясь, – выкладывай.
– Я и сам не понимаю, что происходит, – сказал я. – Думаю, у этого пока еще нет названия. Все пока так…
– Ладно, хватит, – прервал меня Гершвин. – Хоть это и против моих убеждений, но я тоже хочу услышать, что происходит. Давай раскалывайся. Когда, как и, главное, зачем?
– Когда – самый простой вопрос, – начал я. – В воскресенье вечером, когда все разошлись. Как – немного сложнее, хотя… Вообще, я и сам не знаю, как все произошло… Думаю, можно условно сказать, что в этом был элемент случая, но я не отдал бы руку на отсечение. Теперь почему… Ну, в этом я и сам все еще пытаюсь разобраться. Наверное, она – та самая.
– Кто?
– Любовь всей моей жизни, та, которую я никогда не мог забыть… та, с которой мне бы хотелось отпраздновать свое тридцатилетие.
Зоя недоверчиво посмотрела на меня. Было видно, что она пока не может во всем этом разобраться.
– Позволь мне кое-что уточнить. Ты решил, что она создана для тебя, несмотря на то что у нее есть мужчина, а сам ты через три недели уезжаешь в Австралию?
– Хорошо сказано, – смеясь, заметил Гершвин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78