– Марина, ты что-то от меня скрываешь! – вдруг заявила несчастная женщина, вытирая слезы. – Я вижу, ты говоришь не всю правду! Скажи мне, что случилось с Надюшенькой? Я пыталась дозвониться до соседей Ирины, той самой подруги моей сестры, у которой вы остановились, но у них постоянно занято!
– Уверяю вас, тетя Люда, я сказала все, что знала, – пролепетала Марина и заплакала.
За дочку вступились родители, отославшие ее с кухни, где проходил непростой разговор.
* * *
Надю и Вику хоронили в один день, только Надю с утра, а Вику ближе к вечеру. Марина пересилила себя и побывала и на тех, и на других похоронах. Зрелище было ужасное – плачущие родственники, шокированные друзья, море цветов. Мама Нади, увидев Марину, бросилась к ней и принялась выкрикивать что-то несвязное. Женщину увели прочь, а кто-то из знакомых сказал:
– Не обращай на нее внимания, она не в себе последние дни. Еще бы, такой удар...
Оба гроба были закрыты и запаяны – вскрывать их запретили. Но похоронах Вики все напились, и Марина ушла из кафе, в котором проходили поминки. Долго гуляла по улицам, думая только о том, что подруги мертвы, а она жива. Ей повезло, а вот Вики и Нади больше нет...
Согласно официальной версии, девушки стали жертвами разбойного нападения. По мнению Марины, это лишний раз доказывало, что прокуратура намеренно сфабриковала ложную версию. Но в нее все поверили – все, кроме мамы Нади. Людмила Григорьевна через день после похорон дочери отправилась в Сочи, чтобы узнать правду, как она сказала.
Марина не знала, чем занять себя в августе, – до начала учебы оставалось еще несколько недель. В предыдущие годы в летние каникулы она вместе с Викой и Надей ходила на Волгу или в парк, подружки болтали, устраивали девичник и вообще весело проводили время. Но все это было в прошлом. В прошлом, как и сами Надя и Вика...
А спустя примерно неделю пришло трагическое известие о том, что Людмила Григорьевна Егорченко покончила с собой в Сочи, на том самом месте, где, как ей сказали, бандиты напали на ее девочку. Маму Нади нашли под скалой – никто не сомневался в том, что женщина спрыгнула вниз, не в состоянии справиться со смертью дочери.
Настал долгожданный сентябрь, и начались занятия в университете. Конечно, и там уже все знали о случившемся, но вопросами Марину не терзали. Да и времени на это не было: все же пятый курс, на носу диплом и государственные экзамены, а потом вступление во взрослую жизнь. Марина с головой погрузилась в учебу, а вскоре ее научный руководитель, профессор, заведующая кафедрой, сказала:
– Марина, тебе пора подумать о будущем. Я имею в виду аспирантуру...
Родители были несказанно рады, узнав, что дочка после получения диплома намеревается работать над диссертацией. Мама ее расцеловала, а отец воскликнул:
– Я с самого начала знал, что ты карьеру сделаешь! И профессором станешь, и доктором наук!
А ведь Надя тоже мечтала об аспирантуре, грустно подумала Марина. Вика же нет, та хотела побыстрее закончить универ и выйти замуж, а по возможности переехать в Москву или Ленинград. Да, у каждой были свои планы. Однако в том и заключается ирония и трагедия судьбы: планам одних суждено сбыться, планы же других никогда не будут воплощены...
* * *
Как-то, уже в новом, 1987 году, в начале февраля, незадолго до госэкзаменов, Марина увидела в программе «Время» репортаж – важные государственные мужи то ли встречали генсека Горбачева из-за границы, то ли провожали его. Диктор Кириллов своим раскатистым голосом перечислял всех тех, кто был в аэропорту Внуково.
– Дмитрий Евсеевич Гелло... – донеслось до Марины.
Девушка вздрогнула – воспоминания нахлынули на нее с прежней силой. Камеры на мгновение показали холеное, несколько обрюзгшее лицо мужчины лет пятидесяти с небольшим. Тот самый Гелло! Наверняка он приложил все усилия для того, чтобы замять скандал, в центре которого оказался его сын.
Марина выбежала из зала и закрылась в своей комнате. Она думала, что со временем сможет справиться со своими чувствами, сможет держать воспоминания под контролем, но, выходит, ошибалась...
Лицо Дмитрия Евсеевича Гелло долго потом преследовало ее во сне.
Экзамены Марина сдала на «отлично», диплом защитила тоже на «пять», и экзаменационная комиссия дала ей рекомендацию к поступлению в аспирантуру. Все последующее лето девушка усиленно готовилась к вступительным экзаменам (труднее всего ей давалась философия) и даже не заметила, как миновала первая годовщина с момента смерти Вики и Нади. Хотя, может, и к лучшему...
Выбрав время, Марина сходила на кладбище, где навестила две могилки, – впрочем, к тому времени около Надиного холмика появился еще один – здесь похоронили ее маму. Марина принесла цветы, убрала мусор, постояла некоторое время, всматриваясь в фотографию улыбающейся Нади.
– Мне очень жаль... мне очень-очень жаль... – бормотала Марина, глотая слезы.
Как бы Надя поступила на ее месте? А что бы сделала Вика? Ах, какая теперь разница, ведь две ее лучшие подруги мертвы! Но она ощущала себя виноватой в том, что случилось. Нет, не в смерти, а в распространении лжи. И в том, что виновники остались безнаказанными.
* * *
События следующих месяцев закружили Марину, и у нее, к большому облегчению девушки, практически не оставалось времени для того, чтобы вспомнить о трагической судьбе Вики и Нади. Вступительные экзамены в начале осени Марина сдала (все на «отлично») и начала работать ассистентом на кафедре, которой заведовала профессор, ее научный руководитель.
С Михаилом Марина познакомилась в областной библиотеке.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18