Мой шеф, похлопав Джека по плечу, вышел из камеры. Я же задержалась – Джек никак не хотел отпускать меня. Видимо, я была для него тем, в ком он черпал силы и на кого возлагал надежды. Его длинные бледные пальцы коснулись моей руки. Любой на моем месте оттолкнул бы Джека Тейлора и отшатнулся с гримасой отвращения на лице, но я видела в нем не кровавого убийцу, а обыкновенного человека.
– Хотите, я предскажу вам судьбу, мисс Ирина? – спросил он и, не дожидаясь ответа, повернул мою руку ладонью вверх. – А потом вы можете уйдете.
Разве я могла отказать ему? Джек вперил взгляд выпуклых глаз в переплетение линий на моей ладони, желтый ноготь коснулся кожи. Внезапно Джек сипло вскрикнул и оттолкнул меня.
– Он убьет и вас! – затрясся он. – Боже, мисс Ирина, он убьет и вас!
В камеру ворвались два надзирателя, привлеченные криками Джека. Наверняка они получили распоряжение внимательно следить за ним.
Я вышла из камеры. До меня доносились крики Джека:
– «Зодиак»! Он доберется и до вас! Вы станете его новой жертвой, мисс Ирина! Берегитесь, умоляю вас!
Мой шеф курил сигару, подле него стоял директор, лицо которого выражало притворное прискорбие.
– Не обращайте внимания на то, что он вопит, – произнес директор, однако я заметила, что угрозы в мой адрес доставляли ему удовольствие. – Многие из осужденных на смерть теряют присутствие духа незадолго до приведения приговора в исполнение, хотя до этого вроде бы вели себя вполне адекватно.
В камеру залетел тюремный врач с черным чемоданчиком, спустя минуту крики Джека стихли.
– Ему ввели успокаивающее, – пояснил директор тюрьмы. – В некоторых случаях приходится прибегать к помощи медикаментов, чтобы унять особо буйных. А теперь я приглашаю вас на ужин.
Я отказалась, так как знала, что кусок мне в горло не полезет. Да и что могло быть более циничным, чем спокойно вкушать еду, а потом отправиться в зал, где будет казнен Джек? Его крики стояли у меня в ушах. Что сделал бы на моем месте любой другой? Наплевал на последние слова Джека. Но только не я!
В этом мире, как я знала, много загадок. Одна из них – те самые видения, что навещают меня время от времени. Некоторые называют их пророческими. Джек же верил в астрологию и хиромантию. И, как я убедилась, многие его предсказания соответствовали истине. Может быть, гороскопы тоже не обманывают?
Я знала, что Джек никогда бы не стал угрожать мне или запугивать, заявляя, что «Зодиак» доберется и до меня. Я уставилась на свою ладонь, однако линии ничего мне не говорили. Откуда он взял, что и мне грозит опасность?
– Забудь об этих глупостях! – услышала я голос шефа и, подняв взгляд, увидела перед собой великого Квентина Мориарти. – Несчастный понял, что спасения нет, и решил досадить тебе, заявив, что ты станешь следующей жертвой «Зодиака».
– Но откуда мы знаем, что этого не произойдет? – медленно спросила я.
Я никогда не верила в то, что судьбой, Богом или звездами нам заранее что-либо предначертано. Да, у меня бывали видения, однако они не имели ничего общего с «разговорами с духами» или с так называемыми предсказаниями – секундные картинки того, что произошло или произойдет. Ученые не располагали ответом на вопрос, какова природа этих видений.
– Я никому не позволю отнять тебя у меня, – заявил твердо Квентин, я и знала, что его слова – чистая правда. – А сейчас нам пора. До казни осталось совсем немного.
Нас отвели в помещение, в котором приводились в исполнение смертные приговоры. Оно оказалось небольшим (а мне всегда казалось, что это должен быть бесконечный зал) помещением, выложенным красно-сизой плиткой. Электрический стул стоял у стены – я старалась не смотреть в ту сторону. Примерно в пяти метрах от орудия казни находилось несколько рядов стульев. Для зрителей. Как будто мы присутствовали не на казни, а находились в камерном театре! Помимо представителей прокуратуры здесь находились несколько журналистов и так называемых независимых свидетелей, которые должны были подтвердить факт смерти Джека Тейлора.
Мы с Квентином заняли места в последнем ряду. Затем вошел инспектор Кронин, распространяя, как всегда, никотиновое амбре. Он сделал вид, что не заметил нас. Наконец появился директор в сопровождении надзирателей, а затем в помещение ввели и Джека, поддерживаемого с обеих сторон охранниками.
Не знаю, чем его накачал тюремный врач, но Джек производил впечатление невменяемого. Рот его был приоткрыт, с губ капала прозрачная слюна. Джек был лыс, иначе бы его выбрили, чтобы лучше закрепить электроды на голове.
Директор проинформировал всех присутствующих о том, что сегодня, 27 января 1940 года, будет приведен в исполнение смертный приговор в отношении Джека Тейлора. Того, о ком шла речь, тем временем усадили на электрический стул (он был вовсе не железным, как рисовался в моем представлении, а по большей части деревянным), закрепили руки, ноги и шею особыми скобами. Один из надзирателей протер череп Джека мокрой тряпкой, а затем на голову несчастного, с лицом, скрытым под черной маской, надели металлическую полусферу.
Двое надзирателей скрылись за ширмой, где находились рычаги, подававшие электричество. Внимание всех присутствующих было приковано к перемещавшейся секундной стрелке часов, под которыми висели два больших черных телефонных аппарата. Все знали, что губернатор не позвонит и не помилует Джека, однако я тем не менее ждала: вот-вот раздастся трель, и директор объявит о том, что смерть заменена пожизненным заключением.
– – Мистер Тейлор, – обратился к Джеку директор, – желаете ли вы что-либо сказать напоследок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21