Дрожа перед грядущей жертвой, она вложила ребенка в руки Метатрона. Это было самое трудное в ее жизни, даже спасать Джеймса от Лилит было не так сложно. Ее трясло от противоречивых чувств, когда она снова заговорила.
– Забота и противоборство могут быть частью человеческой природы, но принятие их – это единственный путь, который ведет нас к будущему.
Метатрон смотрел в ее полные решимости голубые глаза и улыбался.
«Средним Столпом правит Хая», – сказал он, обнимая ее одной рукой.
Желтая колонна Элиз сокращалась, пока две противоположные половины Шетлиа не соприкоснулись. Сияющий дух усилил свое присутствие. Внутри пентаграммы нарастало давление, и ощущение пробуждения стало более мощным, более неотвратимым.
«Нешамах».
Метатрон повернулся к Эрику, и его колонна выросла, наполнив пентаграмму голубым светом. Как и раньше, двое архангелов появились перед ним, ноги скрещены в позе лотоса, руки положены на противоположные колени. Они знаком попросили Эрика сесть, что он и сделал, не зная, на что они опираются в пустоте между двумя половинами Шетлиа.
«Я – Рафаэль. Я – Истина», – сказал архангел справа от него.
«Я – Саммаэль. Я – Ложь», – сказал другой архангел.
Эрик содрогнулся, услышав эти слова. После этого оба противостоящих архангела заговорили в унисон.
«Ты можешь задать нам три вопроса на свой выбор».
Эрик моргнул в замешательстве. После того как он разделил со всеми те испытания, которым их подвергли, он не ожидал, что ему предложат такой выбор. Неужели это уловка? Было ли все дело в том, задаст ли он верные вопросы, или в том, получит ли он верные ответы? Наверное, это и будет его первый вопрос: единственный способ удостовериться.
– Почему мне дается выбор?
«Ты – Нешамах, – ответил Рафаэль. – Высший разум, который отделяет человечество от остального Бытия. Ты понимаешь разницу между правильным и ложным и учишься на своих ошибках. Тебя создали по образу Айн Соф, но посредством Нешамах ты можешь стать чем-то большим, чем одним лишь Его отражением. Вопросы, которые ты задаешь, говорят нам о том, как далеко ты продвинулся».
После заговорил Саммаэль:
«Я однажды уже говорил тебе, что, когда придет время, никому будет не интересно, кто ты такой, интересно будет только твое понимание. Вслушайся в слова Рафаэля. Вот и доказательства, если тебе они нужны. Эти слова – всего лишь данная тебе возможность предать самого себя».
Эрик нахмурился. Казалось, оба говорят правду, но очень уж разнилось сказанное ими. Возможно, все дело было в том, под каким углом зрения рассматривать вопрос. В конце концов, кто-то может верить в то, что нечто есть истина, хотя фактически она таковой не является. Чем тревожиться об истинности, он лучше сосредоточится на точке зрения. Эрик улыбнулся. Он сам их испытает.
– Назовите то единственное, в чем вы друг с другом согласны.
Вопрос застал врасплох обоих архангелов. Они в замешательстве посмотрели друг на друга. Некий молчаливый диалог произошел между ними, после чего они повернулись к нему. Это длилось один краткий миг, но Эрик знал, что одержал маленькую победу.
«Истина и Ложь – это вымысел сознания, старающегося оправдать свои поступки, – сказали они вместе.– У событий есть лишь одно значение – то, которое мы им придаем».
Эрик задумался о тайном смысле этого ответа. Не это ли хотел сказать ему Гордон в прощальном письме? Если в одном этом они сходились, то все эти вопросы были мистификацией, придуманной, чтобы загнать его в капкан Столпов Милосердия и Суровости. Господь не требует истины, Он просто существует, свободный от столь незначительных пут. Поэтому, если он и дальше будет задавать вопросы, он только отдалится от Среднего Столпа. Эрик повернулся, чтобы обратиться к Метатрону, но рука сомкнулась вокруг его горла.
«Задай последний вопрос», – сказал ему на ухо Саммаэль.
– Не буду, – выдохнул Эрик. – Отпусти меня.
«Тебе меня не одолеть. Задавай свой вопрос».
«Саммаэль, – предупредил его Рафаэль, – ты не смеешь. Ты не должен вмешиваться в испытания».
Саммаэль пропустил это мимо ушей.
«Зерно вопроса уже проросло в твоем сознании, Эрик. Спроси о знании, которого ты жаждешь».
Вопрос действительно всплыл на самую поверхность сознания. Он пытался отмахнуться от него, подавить его, но необходимость ответа переполнила его, необоримая и неизбежная. Одно ему так никто и не объяснил, и это разрасталось внутри Эрика, пока необходимость знать не превысила даже необходимость дышать.
Каковы взаимоотношения между человечеством и ангельским сословием?
Каббала показала ему, что человечество страдает, равно как и Падшие, и Ипсиссими. Судьбу изгнанных Адама и Евы повторили и ангелы. Почему таков ход событий и что это значит?
«Да, – возликовал Саммаэль. – Ты хочешь узнать? Тогда говори».
«Метатрон, – запротестовал Рафаэль, – он угрожает испытанию».
Две половины Шетлиа содрогнулись, и молния мелькнула на их поверхности. Колонна Эрика закачалась и потемнела.
«Успокойся, Рафаэль, – сказал Метатрон. – Это часть испытания».
«Ты жаждешь знать, – бушевал Саммаэль в сознании Эрика. – Я чувствую это в тебе. Спрашивай, ибо это в твоем характере!»
Саммаэль принялся трясти Эрика за шею, как тряпичную куклу, словно хотел вытрясти из него слова.
Вопрос вертелся на языке. Эрик не мог больше его сдерживать:
– Что это значит – быть ангелом?
Саммаэль издал ликующий вопль. Он выбросил Эрика из круга света и занял его место.
«Так стой теперь во тьме изгнания и забытого служения! – прогрохотал Саммаэль. – Смотри в лицо вечному равнодушию и страдай от ошибок, совершенных не тобой, и ты познаешь в мельчайших деталях существование Падших.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125