У него болели спина и голова, а кроме того, стоило ему сфокусировать взгляд на каком-нибудь предмете, как остальное пространство куда-то сдвигалось и начинало описывать широкие круги. Больше всего ему сейчас хотелось встать и уйти из этого «гостеприимного» дома, но, подумав несколько секунд, Федерико признался себе в том, что в его состоянии лучше даже не пытаться встать.
– Зачем ты это сделала? – первым делом спросил он Коломбину. – Зачем вы с отцом так со мной поступили? Я же был с вами откровенен и ничего плохого не хотел. Почему вы не помогаете мне?
Коломбина захлопнула книгу и с улыбкой посмотрела на него:
– Это ты не разрешаешь нам помочь тебе. Ты ничего не понимаешь и к тому же вбил себе в голову, что мы хотим тебе зла. Ну посмотри, что ты натворил! Отец чуть не умер с горя. Бедный старик, а ведь он искренне поручился за тебя перед братьями!
Головная боль не давала Федерико сосредоточиться и спланировать новую стратегию поведения, которая бы позволила ему противостоять козням Коломбины.
– Не понимаю я такой помощи. Рассказали о моих секретах добрым братьям, у которых от жадности аж слюнки потекли.
– А ты что думал? Как ты себе все это представлял? – с сарказмом в голосе возразила синьорина де Лукка. – Неужели ты считал, что вступление в тайное братство, существующее уже много веков, не будет тебе ничего стоить? Или ты считаешь, что можно поехать, куда тебе хочется, и при этом не платить за проезд?
Федерико приподнялся на подушках и сделал глубокий вдох.
– А почему вы не предупредили меня о последствиях? Я вовсе не мечтал стать слепым орудием в руках тех, чьи цели мне неизвестны. Я же объяснил вам, что хочу просто помочь своим друзьям создать нашу собственную сказку. Череп – это наша тайна, и мы сами будем его изучать, а не горстка самозванцев, считающих себя посвященными или просвещенными и для пущей театральности рядящимися в маски.
Коломбина встала со стула и, скрестив на груди руки – те самые руки, которые так нежно ласкали Федерико, – с презрительным выражением на лице спокойно произнесла:
– Ты не уйдешь из этого дома, пока не вобьешь себе в голову одну вещь: в тот день, когда ты произнес клятву верности братству, ты взял на себя обязательство верно служить ордену и ставить это служение превыше всего. С того дня свободы для тебя больше не существует. И вспомни еще вот что: не мы к тебе пришли, а 1 ты к нам, чтобы просить о помощи. Никто не собирается отнимать у тебя то, что принадлежит только тебе, но есть важные вещи, которые ты обязан разделить с братьями во исполнение своей клятвы. У тебя нет больше друзей, а этот череп – существует ли он на самом деле? Не дав Федерико ответить, Коломбина развернулась и стремительным шагом скрылась за дверью. Ему оставалось лишь лежать и размышлять над ее словами. Он совсем запутался и заблудился в той игре, которую сам затеял. Похоже что Антонио и Марк испытывали те же самые проблемы и, наверное, уже сами были не рады, что купили в доме старухи Лурдель костяную штуковину с острым носом. «Бедные мои друзья, – сокрушенно подумал он, – а я, я – строгий, поклоняющийся разуму преподаватель филологического факультета… я, который всегда верил в силу слова, облеченного в звук или в букву… Зачем мне все это нужно? Зачем я затеял это путешествие в неведомое, в не познаваемое наукой пространство?» Таким одиноким он еще никогда себя не чувствовал. Бежать было некуда, и оставалось лишь… да, оставался лишь один выход – продолжать идти вперед, при этом изображая верного ордену доброго брата. Ему вдруг стал понятен подлинный смысл маски Арлекина – слуги двух господ. Двуличие должно было теперь стать его маской, которой, быть может, еще суждено прирасти к его лицу. Ему предстояло лгать и изворачиваться, шутить и веселиться, чтобы скрыть сжимающую душу печаль. Как знать, возможно, на этих подмостках в образе шута и фигляра ему суждено вновь повстречать Марка, исполняющего роль солдата, готовящегося к высадке в Нормандии. Что ж, главное – встретиться, а там они сбросят с себя маски и карнавальные костюмы и вместе уедут в Мексику, к Антонио, – если, конечно, сам Антонио сумеет продержаться до прибытия подкрепления из Старого Света.
Федерико ошибался, думая, что Ада Маргарет Слиммернау не знает о событиях, происходивших некогда на Слэптон-Бич. На самом деле Марк не только рассказывал ей эту легенду, но и описывал чувства, обуревавшие его в том месте. Несмотря на все это, Ада решила ехать именно туда, чтобы поправить пошатнувшееся здоровье мужа. Впрочем, Марк не посвящал ее во встречи, которые у него были в этом военном аду в то время, пока он пребывал в бессознательном состоянии. В итоге она не стала возражать, когда Марк, еще не полностью оправившийся от болезни, стал настаивать на поездке именно в те места, утверждая, что морской воздух пойдет ему на пользу. Вскоре после приезда Ада стала разрешать Марку долгие самостоятельные прогулки сначала по поросшим камышом берегам озера, а затем и по морскому берегу, который особенно красив на закате, когда море отступает и обнажающийся в часы отлива песок отражает алые солнечные лучи, как зеркало.
Выздоровление Марка уже можно было считать окончательным и бесповоротным. Его лицо приобрело свой обычный цвет, а круги под глазами исчезли. Он даже чуть-чуть поправился, и его тело, еще недавно слабое, обрело былую силу и уверенность в движениях. Его ежевечерние прогулки по берегу моря становились все более долгими. Лишь плохая погода могла заставить его остаться вечером дома. Ада, довольная и счастливая, не могла не замечать этих перемен и считала, что уже настало время возвращаться в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158