С каждым днем Франсуа Гонкур все дальше удалялся от Марии. Наконец в середине сентября шестой голубь прилетел на террасу особняка на улице Альмудена. К одной из его лапок была привязана незашифрованная записка, написанная незнакомым почерком. Это письмо отправил друг Гонкура: капитан погиб в битве при Сан-Марсьяль. Мария долго стояла на террасе с запиской в руках, глядя на красный, как будто омытый кровью закат. Потом она спустилась в свои комнаты, села за письменный стол и написала письмо своему мужу: «Дорогой супруг, в твое отсутствие я имела несчастье полюбить французского капитана. Только что я получила известие о его смерти. Несмотря на это, мое сердце по-прежнему принадлежит врагу, поэтому я иду за ним и искуплю то предательство, которое совершила перед тобой и нашей родиной. У меня нет другого выхода. Умоляю, будь милосерден к моей памяти. Мария». Затем она положила письмо в конверт и, глядя на себя в зеркало, вонзила себе в сердце нож.
– Я завидую людям, которые страдают из-за чего-нибудь важного! – воскликнула Полин, прерывая рассказ.
– Даже если для этого приходится обманывать саму себя? – спросил издатель, не оборачиваясь, удивительно спокойным тоном.
– Ну и что! Ведь это единственный обман, который никогда не раскроется!
– Дело в том, – продолжал Антон Аррьяга, – что антиквару было известно, что у Гонсало де Корреа была жена по имени Патрисия, которая умерла после тяжелой болезни. Именно труп Патрисии был похоронен на кладбище этой маленькой деревни близ Уэски с книгой «Судьба любви» в руках. Таким образом, тема напрямую затрагивала автора книги. Возможно, он написал ее, прося прощения за трусость, не позволившую ему последовать за своей умершей женой. Или, быть может, он написал эту книгу для нее. В таком случае роман содержал личное послание – это было своего рода длинное письмо, обращенное к Патрисии. Этим ли объяснялось безумие священника и его предупреждение ни в коем случае не читать эту книгу?
– Книга создается для того, чтобы ее прочли, – возразил Умберто.
– Разумеется. Однако Артуро Бенавенте целиком поглотила эта мысль. Следующую ночь он не мог заснуть. Лежа в постели, он думал о том, что священник, несомненно, нашел нечто большее в этом тексте. Нечто, что ускользало от него самого. Наконец он вспомнил, что в долгой разлуке несчастных любовников утешали почтовые голуби и что послания были зашифрованы на тот случай, если птица будет перехвачена или потеряется по дороге. В книге подробно объяснялось, какой шифр они использовали. Это был простейший метод – метод замены. Каждая буква алфавита замещалась другой. Однако для того чтобы затруднить немного расшифровку возможному перехватчику, они использовали ключевое слово. Это был традиционный прием криптографии, очень модный в эпоху, когда Гонсало де Корреа писал свой роман. Герои использовали в качестве ключевого слова ее имя: Мария. Таким образом, замена букв осуществлялась следующим образом.
Антон показал нам лист бумаги, на котором он написал большими буквами:
A B C D E F G H I J… Z
M A R I A A В C D E… U
– Буквы имени «Мария» заменяли первые пять букв алфавита, который, начиная с буквы «f», продолжался в своем обычном порядке. Таким образом любовники могли быстро зашифровывать свои письма. Единственной проблемой было то, что буква «а» в зашифрованном тексте могла соответствовать «b», «е» или «f» настоящего письма, что для них не представляло большого затруднения и, напротив, усложнило бы задачу расшифровки постороннему человеку. Понятно? Это очень просто.
– А какое отношение имеет это к помешательству священника? – заметила Долорес, выйдя на секунду из своего оцепенения.
– Артуро Бенавенте заподозрил, что роман Гонсало де Корреа мог содержать послание, зашифрованное таким же образом, что и письма героев. Он поднялся с постели среди ночи и взялся за работу. За окном монотонно шумел дождь. Луна виднелась сквозь темные клочки туч, наполняя пейзаж мертвенным светом. Итак. Я избавлю вас от описаний. Уже светало, когда антиквар обнаружил скрытый текст и ключ к нему. Им было не что иное, как имя «Патрисия». После нескольких попыток он взял букву, которой начиналась каждая страница.
Антон показал нам другой лист бумаги. В тщательно выстроенном порядке, не вязавшемся с его нервным почерком, писатель изобразил на листе совершенно непонятный текст:
FHTKIPLRNDTALAEPIPMKATAPJNIILMIDAAKHMAIFIIDRILIHRILIKDIARHIHKMPFMPIIFMITHEHAPQFPRPIHLIID PAEIHKMPFTAPLNCATAIFMIIPKPTHEIPKPKLITHFMNRHDHKPMALIRILAFFAFINFHMKHCAFJNIIDRIPTHEIPGPKMNIPK MARPRIMARIIIFRIKPIPKPLAIEIKILPAILJNITNIFMPLTHFIDIPKPMNNDMAE?SAPBIQPMNPDAIFMLIAPAKPPIPIPRHRHF RILPAIEHLLHDHILMN?HIDEAHIHKMPFMHJNIFPRALEPLHLIDHKDHRILTNAKAKPJNIMHRHMPEAAIFDPTNKAHLARPR MAIFINFIKITAHIFTNPFMHTHFTDNQPLNFHRILIPRPAFMKHEAIAHFILMIDITMHKLPAKPJNIMHRHIFIDENFRHILTHFRIN FEIFLPBILITMMHAFRILTACKPADIPLAILTHEHAKKIEALAADIEIFMIIIKRIKPIDLNIGHDPDAM?KPMNKPUSIFIPKPIHKMAPE PRPEAP
– Антиквару не потребовалось много времени, чтобы расшифровать текст. По мере того как он читал эти строки, у него сжималось сердце. Уже был день, когда антиквар спустился в маленький церковный сад и попросил кофе. В руке он держал листок с тайным посланием Гонсало де Корреа. Он снова перечитал его: «Не думай, прекраснейшая Патрисия, что эта книга для многих. Верь мне: она создана для того, чтобы сопровождать тебя в последний путь. Осмелившегося нарушить покой книги ждет проклятие: после столь безрассудного вторжения читателю откроется, что все в мире содержит тайное послание. И пусть, как только он узнает это, его покинет покой и сон. Литература отомстит за тебя, любимая!»
Антиквар подумал о том, что провел без сна уже две ночи. Он вспомнил дона Атаульфо, мучимого совершенным им кощунством и искавшего смысл, а возможно, и прощение в камнях и полете ласточек. Подумал он и о том, что худшее, что могло присутствовать в книге, – проклятие читающему ее человеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62