они всегда стараются, по возможности, обмануть его, схитрить и отнюдь не всегда стопроцентно мертвы, если даже и выглядят таковыми.
Брэйд сразу узнал человека перед дверью. Он приходил вместе с полицейскими, но во время разговора не произнес ни слова.
– Привет, Лион, – сказал незнакомец и представился: – Меня зовут Джон Беккер.
– Вы что-нибудь забыли? – вежливо осведомился Брэйд и отступил назад, чтобы пришелец мог войти в дом. Он должен вести себя как человек, которому нечего скрывать и, следовательно, полиция – желанный гость в его доме.
Мужчина, назвавшийся Беккером, прошел в гостиную с непринужденностью, всколыхнувшей в Брэйде раздражение, и бросил через плечо:
– По-моему, это ты кое-что забыл.
– Не понимаю.
– Не-ет, это ты определенно кое-что забы-ыл, Лион, – напевно-насмешливо, словно разговаривал с ребенком, произнес Беккер, усевшись на диван.
– Что я забыл? – полюбопытствовал Брэйд.
– Ты забыл сказать пра-авду.
Беккер погрозил Лиону пальцем, будто бы шутливо браня нашалившего малыша.
Брэйд тоже опустился на диван и прижал к груди один из своих особых пуфиков.
– Не понимаю, о чем вы. Я рассказал все, что мне известно.
– О, нет. Лион. Совсем-совсем не все.
– Вы ничего не говорили, когда были здесь в прошлый раз.
– Зато я наблюдал за тобой. Я смотрел, что ты делаешь, и все уви-идел.
– Вы действительно полицейский? Что-то мне не верится, – проговорил Брэйд.
– О-о, я гораздо хуже, чем полицейский, Лион. Гораздо хуже. – Беккер подхватил со спинки вышитую салфеточку и начал легко перебрасывать ее с ладони на ладонь. Брэйд вспомнил, что сделал ее из великолепных волос рыжей красотки. Ты ведь догадываешься, кто я, Лион, не так ли? Ты знал, что когда-нибудь я обязательно появлюсь.
– Не понимаю вас.
– Понимаешь. Конечно же, ты меня понимаешь. – Беккер наклонился к Брэйду, раздвинув губы в устрашающем оскале. – Я твоя совесть.
Брэйд попытался рассмеяться, сделать вид, что принял слова Беккера за шутку, однако незваный гость, очевидно, не собирался смеяться. Подсев поближе к Брэйду, он обнял его рукой за плечи и протянул свистящим шепотом из фильмов ужасов:
– Ли-ион, я все про тебя зна-аю.
Лион дернулся, чтобы встать, но рука Беккера крепко держала его.
– Я зна-аю, зна-аю, чем ты занимаешься, когда думаешь, что рядом никого нет.
Брэйд стал вырываться, однако Беккер сильнее придавил его к дивану и прошептал в самое ухо:
– И я знаю, зна-аю, что ты при этом чувствуешь.
Брэйду, наконец, удалось, освободиться, и он вскочил на ноги.
– Вы не полицейский! Легавые так не поступают!
– Я особый полицейский, Лион, твой личный. Других наши с тобой отношения не касаются. О них никто не узнает, ведь никому не известно, что происходит между человеком и его совестью.
Брэйд попятился через комнату, обеими руками прижимая к животу пуфик.
– У вас должен быть ордер или какая-то другая официальная бумага...
Он уже находился около двери в кухню. Оттуда было всего три шага до спуска в подвал.
– У тебя кровь на руках, Лион, – перебил Беккер. – Ты забыл ее смыть.
Брэйд невольно посмотрел на свои руки, хотя знал, что Беккер лжет: для работы в подвале он всегда надевал хирургические перчатки.
– Мне ничего неизвестно про всех этих женщин. Моя бабушка может это подтвердить. Я пойду, приведу ее, и она вам скажет.
Шагнув в кухню, Брэйд устремился в подвал. Он успел забежать за печь раньше, чем Беккер мог его увидеть – в этом Лион был уверен, – и пополз в темноте к спасительной трубе. Он не нуждался в освещении: длительная практика безошибочно вывела его к цели. Нащупав руками пустоту дыры, он без колебаний нырнул в отверстие.
На полпути к первому повороту Брэйд внезапно понял, что он в трубе не один. Сзади кто-то быстро приближался. В том месте, где он находился, развернуться было негде. Впрочем, даже если бы это было возможно, он все равно ничего не увидел бы во мраке. Человек позади вовсе не являлся тем полным идиотом, каким, как самодовольно полагал Лион, надо быть, чтобы преследовать его по трубе. Нет, на деле все получалось намного хуже. Беккер назвался совестью Брэйда, и Брэйд молился теперь, чтобы только его совесть гналась сейчас за ним по пятам.
Бросив на первом повороте короткий взгляд назад, он различил легкое движение в темноте: на него словно накатывалась волна тьмы. Лион пополз вперед быстрее, чем, как ему думалось, он был способен, ко второму повороту. И желанному ножу.
Преследователь, казалось, мог видеть в темноте и, похоже, чувствовал себя в непривычной обстановке не менее комфортно, чем Брэйд. Если не более. Во всяком случае передвигался он быстрее и заметно нагонял Лиона. Брэйд достиг второго поворота с опережением всего на несколько метров. Пройдя изгиб, он стал нащупывать нож, и, как раз в тот момент, когда его пальцы наткнулись на рукоятку, Беккер вцепился ему в лодыжку и сильно дернул на себя. Нож выпал, глухо стукнувшись о бетонный пол. Брэйд, отчаянно извиваясь, потянулся за ним, ломая ногти и сдирая мясо с кончиков пальцев, но его безжалостно оттаскивали назад. На мгновение у Брэйда возникло чувство, что его заживо проглатывает гигантская змея, в разверстой чернильно-черной пасти которой сосредоточилась вся тьма мира.
Он лягнулся свободной ногой, угодив подошвой по чему-то твердому, и пальцы на лодыжке разжались. Лион метнулся вперед, схватил нож, и, повернувшись лицом к своему мучителю, полоснул ножом по мраку. Лезвие вонзилось в плоть. Затем Беккер перехватил его запястье, жестко сжав другой рукой горло, и Лион ощутил, что нож медленно приближается к нему самому. При этом у Беккера вырвался вздох глубокого облегчения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109