Для друзей – просто Драч. Ну а я… – она на секунду запнулась, – я Кэтрин Донован. Именно так. Никаких сокращений. А теперь, миленький, объясни: почему это ты смотришь так неодобрительно? Ты думаешь, что мое место в «Доме милосердия»? Что я должна трудиться до седьмого пота? Нет, милый Драч, ты ошибаешься. Я уже заплатила по всем векселям. Сделала все, что обещала. И не чувствую за собой ни капельки вины. Тем более, никто не брошен. Агата, хоть она этого пока не понимает, прекрасно справится со всем, что нужно.
Кэти сделала паузу, вежливо помолчала и, так как Драч продолжал только холодно поблескивать твердыми глазками, заговорила опять:
– Может, ты думаешь о Джаде? И в этом случае ты не прав. Я не кокетничала с ним. Я ничего ему не обещала. Наоборот, сразу сказала, что не хочу себя ничем связывать. Но кое-что, Драч, ты подметил верно. Джад человек необычный – тут ты не ошибаешься. Конечно, он иногда раздражает и давит, но он умеет заботиться. В нем есть нежность. И сексуальность. Да! К тому же он и готовит. Даже любит готовить, если есть время. И в последние пару недель он со мной просто нянчился. А мне это нравилось. Очень. Но никаких угрызений совести я не испытываю. Ему хотелось обо мне заботиться, а я была так вымотана, что пользовалась этим.
Драч с возмущением захлопал крыльями.
– В общем, ты прав, это, конечно, нехорошо, – согласилась Кэти. – Но, видишь ли, что бы ни думал Джад, я-то знала, что все это ненадолго. Ведь в жизни так не бывает. Пожалуй, тут даже уместно вспомнить кино. То есть я хочу сказать, Драч, что в жизни, как и в кино, у каждого своя роль, – пояснила она, видя, что Драч закрутил головой с видом полного непонимания. – Моя роль, к сожалению, – роль заботливой старшей сестры. То есть у меня раньше была эта роль, – поправилась она торопливо. – Сейчас все по-другому. Кэтрин Донован совсем новая женщина. И, я уверена, она сумеет показать себя по-новому.
Они смотрели друг другу в глаза. Взгляд птицы был откровенно скептическим, взгляд Кэти – полным решимости.
– Знаешь, – сказала она наконец, – я тебе кое в чем признаюсь. Если бы Джад в самом деле хотел феерического романа, а я была бы на такой роман способна, все было бы проще. Но, к сожалению, он не хочет, а я не способна. В результате Джад Джордан всерьез ухаживает за мной. А знаешь, куда ведут серьезные намерения?
Драч открыл клюв и издал сердитый клекот.
– Правильно. К браку, к семье. То есть к тому, чтобы встать у плиты, постоянно обо всех заботиться и снова довести себя до полного упадка сил.
Потоптавшись на свае, Драч подогнул лапки и накрыл их крыльями.
– Вот-вот, – кивнула головой Кэти, – у меня точно такое же ощущение. Просто колени подгибаются от страха. Ну, – вдруг заговорила она светским тоном, поднимаясь с песка и отряхиваясь, – очень приятно было с вами побеседовать, но мне пора идти. Я должна еще прогуляться вокруг острова. Думаю, как-нибудь на днях мы с вами вместе позавтракаем.
Сделав уже несколько шагов, она оглянулась. Уставясь бусинками-глазами в пространство, Драч неподвижно сидел на прежнем месте и словно напрягал все силы, пытаясь осмыслить услышанное.
– Если возникнут здравые мысли по поводу Джада, не забудь поделиться, – крикнула Кэти. – Ну и я тоже, конечно, что-нибудь постараюсь придумать.
Она все еще думала на эту тему, когда зазвонил телефон. Даже не глядя на часы, можно было сказать: сейчас ровно девять.
Сняв трубку, она удобно устроилась в кресле.
– Привет, Джад!
– Ну как, у тебя все благополучно? – Голос отеческий, но чуть заметно окрашенный чувственностью.
– Конечно, – усмехнулась Кэти, – я же веду себя хорошо.
– Боюсь, это скучно. Может, тебе вернуться?
– Что? Уехать в разгар сезона? Прикусите язык, молодой человек.
– Я предпочел бы пощекотать твой.
Так, передышка кончилась, поняла Кэти.
Всю эту неделю они говорили о чем угодно: от начальных школ до политики. И только две темы были табу: их отношения и «Дом милосердия». Но теперь, похоже, его терпение кончилось.
– Услышь это Драч, он был бы шокирован, – сказала она после паузы.
На другом конце провода наступило короткое молчание.
– Кто, черт побери, этот Драч? – вкрадчиво поинтересовался он.
– Знакомый, – спокойно сказала она, чувствуя, что Джад просто кипит от негодования. Держит себя, конечно, в руках, но уже не способен обращаться с ней как с фарфоровой вазой. – Мы с ним несколько раз подолгу беседовали, – пояснила она безмятежным тоном.
– Как давно он на острове?
– Понятия не имею, – пожала она плечами. – Похоже, он здесь давно окопался. Когда я появилась, вся местная публика уже явно была у него под пятой.
– Почему ты не сказала мне о нем раньше?
– А мы только сегодня по-настоящему познакомились.
– Ах вот как? Ну, значит, самое время убрать с этого острова все твои соблазнительные прелести. Я звоню Кевину. Завтра утром он вышлет за тобой вертолет.
– Джад! – ахнула она. – Я же шучу. Драч – это чайка. Господи, где твое чувство юмора?
– Не знаю, – ответил он все еще жестко. – Кажется, я потерял его в тот день, когда ты улетела.
– Так постарайся его вернуть. Иначе я сокращу разговоры до десяти секунд. Я совершеннолетняя и довольно долго самостоятельно справлялась со своей жизнью. Терпеть зануду, который часами пытает меня о моем поведении, я не стану…
– Эй! Тише, ласточка, – перебил Джад, – прости меня. – Он сказал это так мягко и искренне, что ее гнев сразу улетучился. – Ты права, абсолютно права, а я потерял всякий разум, потому что отчаянно беспокоился о тебе.
– Обо мне?
– Ну конечно. О чем же еще?
– Не знаю, – задумчиво протянула Кэти. – Ведь есть еще работа, ногти талантливого, но рассеянного брата, родители, тысячи разных вещей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46