А потом удар в спину, вырывающий из седла, отдающийся в висках звенящим импульсом боли, встречу с землей в ватной тишине перегруженных барабанных перепонок и эхо бьющихся осколков покидающего сознания. В багровом тумане копыта возле лица, много-много, лес лошадиных ног.
Вику не довелось узнать, что сталось потом с той девчушкой. Интересно, как бы он поступил, повторись такое еще раз? Ни в чем нельзя быть уверенным…
Что же все стоят? Не проголодались за день работы? Как бы гоблины паек не сократили. Вик сжал кулаки — держись, это не худшая из переделок. А какая? Бывал он в ситуациях поопаснее, но и подготовлен был не в пример… Пустота внутри и ком в горле. Чего там медлят?..
Толпа вздохнула и еще больше подалась в стороны — в широкой арке прохода показались четыре фигуры. Мамона на миг замер, слегка опешив от увиденного. Все выглядело так, будто придворная свита в почтении внемлет восседающему во главе стола Вику.
С почти осязаемым щелчком мысли они выстраиваются в ряд и устремляются в нужном направлении. Понеслось.
Противники только раздумывают, как поступить в сложившейся ситуации, а узник уже вскакивает, бросает куртку на стол и раскручивает над головой заряженную камнем пращу. Незатейливое и эффективное оружие — в умелых руках. Вик отпускает удерживаемую большим пальцем петлю, и первый снаряд срывается к цели. Легкая слабость в ногах и подташнивание, предшествующие выбросу адреналина, прошли несколько мгновений ранее.
Бей первым, учил наставник, не вступай в полемику, не тяни время, не ищи слабых мест. Слабое место любой группы — предводитель или самый опасный ее участник. Не думай и не жди — бей первым.
Чавкающий хруст и пронзительный вопль в жмущейся к стенам массе. Давно Вик не тренировался с пращой, и сегодня случая не представилось. Как говорится — не то чтобы совсем не попал…
Они хотели быть зрителями? Здесь все — участники. Толпа устремляется к выходу, неуправляемая, обуянная паникой, затормаживая передвижение Мамоны. Узник какой-то частью сознания упрекает себя — не рассчитывал на такой эффект, а должен был — это дает дополнительное преимущество.
— Вперед! — орет предводитель, и все четверо начинают проталкиваться в сторону Старьевщика.
В руках блестят лезвия. Все же их сторонятся. Второй камень бьет в плечо бедолаге Северу. Чиркает. Плохо, особенно учитывая, что целился Вик в Вира, с его точки зрения, самого опасного сейчас, — Мамона прячется за спины.
Успеет ли метнуть в третий раз? Успевает — с треском ломается ключица у Глеба, и он катится по полу. Не Вир, но тоже неплохо. Расстояние сокращается. Четвертый камень — как последний патрон.
Вообще-то Вик даже не надеялся, что сможет воспользоваться пращой целых три раза. Нет, ее еще рано выбрасывать. Снаряд ложится в кожаное основание, которое стягивается узлом, получается нечто наподобие кистеня — груз на конце веревки. Куртка наматывается на руку, стол пинком переворачивается навстречу подбегающим противникам. Мамона, Вир и Север, последний перебинтованной правой придерживает левое плечо. Вир плавно перепрыгивает через кувыркающуюся столешницу, остальные чуть мешкают. Вир опасен — тягучие движения, ленивый взгляд и спокойная уверенность. Замах кистенем и удар голой ступней в колено. Хорошие были ботинки у Латына.
Вир, не морщась, принимает удар на голень и отклоняется от траектории кистеня. Вик не ввязывается. Вместо продолжения атаки — уход в противоположную сторону, наваха Севера скользит по коже куртки. Север медлителен, а Вир несколько тяжеловат — это спасает. Узник опрокидывает еще один стол и, пока все трое разворачиваются, наскакивает на раскрывшегося Мамону. Можно покончить с Севером, но пока его суета сковывает всю группу.
Мамона на ложный финт не покупается, и Вик, снова пытаясь уйти с линии, с разворота, наотмашь, на кого бог пошлет, свистит кистенем. Жжение в боку и липкое, теплое ощущение струящейся крови. Зацепили. Бир. Держать расстояние и не дать загнать себя в угол. Противники уже не толпятся — расходятся в стороны и пытаются взять в клещи. Мамона в центре. Снова движение в его сторону, в последний момент смена направления, перехват руки Севера, разворот на месте, для замаха не хватает места, короткое движение кастетом по горлу — хрип и пузыри крови. Вик толкает дергающееся тело в сторону Вира. Не прекращая движения, в глубоком выпаде, открываясь, бьет Мамону. В последнее мгновение тому удается блокировать плечом, он раздраженно шипит — чувствительно приложился. Вик мечется дальше, не забывая о постепенно оправляющемся от болевого шока Глебе. С Севером, пожалуй, все, но он толком за противника и не считался. Пока дыхалка не подводит — это хорошо.
Старьевщик переворачивает и опрокидывает все вокруг, что можно перевернуть и опрокинуть. На очередном заходе оказывается рядом с барахтающимся Глебом и прикладывается изо всех сил по затылку. Трещит. Хорошо. Подхватить его нож не удается — Мамона с Биром слаженно атакуют. Блок, уворот, снова блок — пропускает. Не нож — кулаком в челюсть. Жить будет. Снова Бир. Вик ухитряется пнуть ногой в пах Мамону и вновь откатывается. Два человека на миг замирают друг напротив друга, восстанавливают дыхание. Груз на конце кистеня описывает вокруг Старьевщика ритмичные восьмерки.
Хотите еще сюрпризов?
Вик резко отпускает веревку, и кистень врезается в голову не ожидавшего подвоха противника. Старьевщик лишается оружия, а Вир — ориентации. Сработало. Теперь нужно маневрировать, поставить Вира между собой и Мамоной и добить. Дело техники. Один на один с Мамоной — намного перспективнее, чем против четверых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18