По экрану, расходясь, поплыли фиолетовые круги.
Ч А это Уисс… Его «почерк»…
Пан горбился, словно собираясь прыгнуть в зеленый омут экрана. Движение
фиолетовых кругов прекратилось, они вошли друг в друга и замерли Ч шест
ь колец, вложенных одно в другое, а в самом центре засветилась неверная зв
ездочка. Вот звездочка дрогнула, стала приближаться, и все ярче и острее с
тановились ее точеные лучи. Звезда росла, лучи ее протыкали круг за круго
м, и круги исчезали, освобождая путь Ч первый, второй. Но едва только тонк
ие острия коснулись третьего круга, что-то случилось: звезда налилась кр
овью, лучи превратились в судорожно трепещущие языки пламени. Синяя молн
ия прошила звезду наискось, звезда съежилась, расплылась и стала желтым
шаром солнца, встающего из моря…
Ч Кришан! Ч взмолился Пан. Ч Что это значит?
Ч Вероятнее всего то, что Уисс прекращает передачу по непредвиденным о
бстоятельствам. А солнце Ч символ ожидания и надежды. Он надеется на луч
шее и призывает нас к терпению.
Ч Но почему? Что за обстоятельства?
Кришан пожал плечами.
Ч Остроконечная звезда Ч это у дельфинов, видимо, символ Знания, движен
ия Поиска. А концентрические круги Ч это формы Знания, его ступени. Очень
сложные «рачи», связанные скорее всего с философскими концепциями, о кот
орых мы не знаем ровно ничего… Вы видели, как, соприкоснувшись с третьим к
ругом, звезда превратилась в горящее пятно Ч Глаз Гибели, символ опасно
сти… Значит, Знания Третьего круга таят в себе опасность…
Ч Для кого Ч для нас или для них? Ч спросил Карагодский.
Пан посмотрел на него с удивлением.

6. МАЛЬЧИШКИ

Утро только начиналось, и с прибрежных гор тянуло холодом и сыростью. Тол
ько снизу, из серой пелены, от невидимого моря, тянуло уютным домашним теп
лом.
Юрка остановился в нерешительности перед самшитовой стеной шоссейного
ограждения. До ближайшего подземного перехода надо было сделать крюк ме
тров в триста, а разве мог он сейчас терять хотя бы одну лишнюю минуту? Дже
ймс, наверное, уже на берегу. Этот длинноногий англичанин всегда и всюду п
оспевал раньше других.
Юрка умел пробираться сквозь самшит. Сначала он погрузил в плотную зелен
ую стену обе руки. Когда коварный кустарник «привык» и острые колючки пе
рестали ранить кожу, он медленно ввел в стену плечо, потом ногу. Самое глав
ное Ч не торопиться, не «спугнуть» спящие ветки. И еще ни в коем случае не
думать, что тебе надо пробраться сквозь изгородь. Потому что Ч в этом Юрк
а был уверен Ч кустарник умел читать мысли. Стоило только подумать о кон
ечной цели, сделать одно-единственное неосторожное движение Ч и тысячи
крошечных зубов вопьются в твои штаны, рубашку, тело и будут держать мерт
вой хваткой до тех пор, пока ты не рванешься с воплем из зеленой гущи.
Все обошлось благополучно, если не считать одной-двух царапин на щеке. Пе
ред тем как штурмовать вторую полосу заграждении. Юрка с наслаждением по
топтался на пустынном полотне дороги. Пластик, влажный от росы, смешно хр
юкал под босыми ступнями и приятно грел озябшие, подошвы.
Успешно преодолев второй ряд самшитовых зарослей, мальчик вышел к узком
у распадку. Огромные деревья с обеих сторон ущелья сплелись вершинами, и
под ними было всегда темно. В этой естественной трубе в любую погоду, в люб
ое время дня гудел ветер. Только утром он дул с гор, а вечером с моря.
Заросли в распадке были непроходимы, но мальчик знал здесь свою тайную т
ропу Ч каменистое ложе ручья. Весной ручей превращался в бурный желтый
поток с многочисленными порогами и водопадами, копаться в котором, несмо
тря на запреты, было гораздо интереснее, чем в море. Летом ручей пересыхал
, оставляя едва заметную дорожку из гладко отшлифованного камня. Дорожка
была небезопасной: на нее выползали иногда юркие маленькие змейки, от ук
уса которых нога распухала и поднималась температура. Но если ранку сраз
у расковырять до крови, а потом поболтать ногами минут десять в морской в
оде… Вы думаете, она заживет? Ничего подобного! Надо после ванны приложит
ь к ранке горячий круглый камешек, обязательно с дыркой посередине, и три
надцать раз повторить вслух: «Змей, не смей!» Вот тогда обязательно зажив
ет.
Спускаясь по тропинке, Юрка чуть не наступил на метрового полоза, которы
й тоже направлялся к морю. Полоз мгновенно свился в разноцветную восьмер
ку, но с дороги не уполз Ч мокрая холодная трава была ему не по нраву. Юрка
присел на корточки, осторожно дотронулся до полоза Ч тот вздрогнул и за
мер. Мальчик провел по оливковой, в желтых крапинках и ромбах спине, и змея
доверчиво развернулась, Юрка взял полоза в руки, обвил вокруг шеи и вприп
рыжку помчался по каменному желобу.
Труба вывела его к самой кромке прибоя, на узкую полоску темной гальки, за
жатую между обрывом, напоминавшим слоистый вафельный торт, и валунами за
брошенного волнолома. Море дышало мерно, и белые лапы прибоя лениво цара
пали гальку. Только в тяжелые лбы валунов море ухало со всей силы Ч земля
вздрагивала под ногами. За валунами была бухточка, где даже в шторм вода о
ставалась удивительно спокойной. Здесь они с Джеймсом держали свою мото
рку и всякие рыболовные снасти.
Но сейчас здесь не было ни Джеймса, ни моторки, а только обидная записка, п
ридавленная камнем: «Прийти тобой второй рейс. Не можно так длинно спать.
Рыба хохочут. Джеймс».
Ч Рыба хохочут! Ч передразнил Юрка и показал записке язык. Ч Веснушка
курносая! Зануда! У меня мама скоро кандидатом будет, а все равно всегда пр
осыпает…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46