Одна из самых ярких современных исполнительниц Медеи — замечательная актриса Любовь Селютина в московском Театре на Таганке, где эта трагедия неизменно идет с аншлагами.
Слава пришла к Еврипиду, увы, после смерти. Современники не сумели его оценить. Исключение составил только остров Сицилия. Древнегреческий историк Плутарх в своих «Сравнительных жизнеописаниях» рассказывает о том, как отдельным афинским воинам, плененным и попавшим в рабство во время неудачного сицилийского похода, удалось вырваться на родину: «…некоторых спас Еврипид. Дело в том, что сицилийцы, вероятно, больше всех греков, живущих за пределами Аттики, чтили талант Еврипида… Говорят, что в ту пору многие из благополучно возвратившихся домой горячо приветствовали Еврипида и рассказывали ему, как они получали свободу, обучив хозяина тому, что осталось в памяти из его стихов, или как, блуждая после битвы, зарабатывали себе пищу и воду пением песен из его трагедий. Нет, стало быть, ничего невероятного в рассказе о том, что в Кавне какому-то судну сначала не позволяли укрыться в гавани от пиратов, а затем впустили его, когда после расспросов удостоверились, что моряки помнят наизусть стихи Еврипида» («Никий и Красс»).
Спустя век трагедии Еврипида начали пользоваться большим успехом и у него на родине, в то время как Эсхил и Софокл стали терять популярность. Позднее к трагедиям Еврипида неоднократно обращались римские драматурги. К примеру, «Медею» перерабатывали Энний, Овидий, Сенека. В эпоху классицизма Еврипид оказал влияние на Корнеля («Медея»), Расина («Федра», «Андромаха», «Ифигения», «Фиваида, или Братья-враги»). Вольтер по мотивам его трагедий написал «Меропу» и «Ореста». Шиллер на основе «Финикиянок» Еврипида создал «Мессинскую невесту».
В России интерес к Еврипиду возник давно — известны «Андромаха» П. А. Катенина, а также многочисленные переводы. Один из лучших переводчиков Еврипида Иннокентий Анненский написал и несколько подражаний, использовав сюжеты не дошедших до нас трагедий.
Угрюмый Еврипид, так страдавший когда-то из-за своих редких побед в состязаниях поэтов, одержал главную победу — над временем, и по сей день его трагедии украшают театральные сцены.
Любовь Калюжная

Аристофан
(ок. 446 до н. э. — 385 до н. э.)
Древнегреческий философ Аристотель утверждал, что умение смеяться — это то достоинство, которое отличает человека от животного. В своей «Поэтике» он производит название комедии от слова «комос» — веселое шествие подвыпивших гуляк, а начало ее выводит из «фаллических» песен в честь бога виночерпия Диониса. Обрядовые песни неизменно должны были включать в себя шутки, насмешки и даже непристойности.
Оформил комическое в канонический комедийный жанр Аристофан, за что и получил звание «отца комедии». В «Архарнянах» он воспроизвел в небольшой сценке деревенское шествие с обрядовой песней. Представление о «комосе» может дать и сцена, описанная Платоном в «Пире», когда пьяный Алквивиад, возглавляющий толпу гуляк, с песнями врывается в дом поэта Агафона. В древних обрядовых играх важное место занимал спор, когда на насмешки одной стороны отвечала другая, и дело доходило до бранных слов, а то и до потасовки. Аристофан в своих комедиях убрал из оборота все грубые, чисто внешние комические приемы, основанные на непристойностях. «Кто в этом находит смешное, тот от моих шуток не получит удовольствия», — говорит он в комедии «Облака». В устранении всего пошлого (отказываясь «кидать в толпу угощения») Аристофан видел свое отличие от предшественников, которые начинали разрабатывать этот жанр. В комедии «Мир» его художественные принципы выражает хор.
Он, во-первых, один у соперников всех прекратил их обычай смеяться
Над одеждою рваной и теми людьми, кто воюет с одними лишь вшами;
Он изгнал и Гераклов, месящих хлеба, и обжор этих вечно голодных,
И бегущих рабов, надувающих ловко, нарочно терпящих побои —
Это все недостойным он первый признал, и рабов выводить, как другие,
Проливающих слезы, не стал он.
И, подобные пошлости бросив и вздор, непристойные шутки такие,
Возвеличил он этим искусство у нас, укрепил, возведя это зданье,
Величавою речью и мыслью глубокой и шутками неплощадными,
Не людишек простых он в комедиях стал подвергать осмеянью, не женщин,
Но со страстью Геракла какой-то он стал нападать уж на самых могучих.
(Перевод С. Радцига)
Аристофан действительно не боялся нападать «на самых могучих». В комедии «Всадники» он высмеивает одного из лидеров афинской демократии демагога Клеона, изображая его в образе наглого и ловкого раба, хитростью захватившего власть над своим господином Демосом, то есть народом. Влиятельный Клеон подал на драматурга в суд, но проиграл дело. Здесь уже комедия переросла в более «злой» жанр — сатиру.
Как-то у ироничного Гейне спросили, почему бы ему не попробовать свои силы в качестве сатирика. «Это опасное ремесло, — ответил он. — …Любая сатира кого-нибудь да задевает… Величайшим сатириком был Аристофан…» — добавил поэт, признавая, что взять высоту античного насмешника не каждому по силам.
Надо заметить, что это ремесло опасно не только для самого сатирика, но и для тех, кого он выбирает в качестве своих «объектов». В том, что смех часто бывает «страшнее пистолета» — в буквальном смысле, мы еще убедимся по ходу нашего повествования.
О жизни Аристофана известно очень мало. Родился он приблизительно в 446 году до н. э. в деме Кидафине (демы — древнегреческие территориальные округа в Аттике) и являлся афинским гражданином. Существует предположение, на основе его замечания в «Ахарнянах», что он был клерухом, то есть афинским колонистом-землевладельцем на острове Эгине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33