Видимо, ответ мальчика его не убедил. Томми вдруг вспомнил кое-что.
– А зачем ты в тот день заметал свой след веткой? Мы ведь все равно могли тебя выследить, верно?
– Но не узнали бы, что еду у вас взял мальчик, а не какой-нибудь взрослый. Я боялся, что меня ищет полиция… что меня отправят назад в Мексику.
– А вчера ты взял не только еду, так? – упрекнул его Томми.
– Нет! – Рамон гордо выпрямился. – Я ничего больше не брал…
– Ну, а морской конек?
– Та рыбка в банке?
Томми ухмыльнулся, уверенный, что поймал его на лжи.
– Вот-вот… маленькая рыбка в банке.
– Я видел ее, но я ее не трогал. Я брал только то, что можно есть, а морских коньков не едят.
Томми был разочарован.
Джилл засмеялась. Потом без всякого предупреждения наклонилась к Рамону и выпалила:
– Мыши!
Мальчик тоже засмеялся.
– Да, это был я. Я слышал, как вы шли по туннелю. Когда ты завопила «Мыши!», я побежал. Но споткнулся о большой бидон у стены.
– Бидон? – с интересом переспросил дядя Майк. – А какой бидон, Рамон?
– Muy grande! Вот такой… – Рамон поднял руку почти на высоту стола. – И он опрокинулся. Я упал, а когда встал, то услышал, как из него что-то вытекает.
– Но почему твои ноги светились в темноте? – спросил Томми.
Рамон даже вздрогнул.
– Guien sabe? Мне из-за этого очень страшно. Может, оттого, что я так долго живу в темноте, ноги у меня стали светиться, словно глаза у кошки.
Дядя Майк удовлетворенно хмыкнул.
– Кажется, Рамон, начинает светиться у меня в голове. Этот бидон нам многое может рассказать.
– Но что? – спросил Томми.
– Я и сам толком не знаю. Но у меня такое предчувствие, что мы это выясним, если отправимся туда, когда стемнеет. – Он встал и отставил стул. – За работу, ребятки! Чистить зубы и через десять минут явиться в лабораторию. Сегодня вечером пикник в Бухте Контрабандистов.
Весь день они работали в подвале – заспиртовывали, упаковывали, надписывали. Рамон оказался смышленым и старательным. Он очень быстро освоился со своими обязанностями. Дядя Майк не терял ни секунды: печатал счета, сверялся со списком заказов и закупоривал банки. Зазвонил телефон, он взял трубку, записал заказ, положил трубку и порылся на полках. Наконец достал банку с чем-то вроде куриной лапши, подошел с ней к раковине и вылил содержимое на поддон.
– Томми. Подойди сюда. Видишь лиловую медузу?
Томми наклонился над белым эмалированным поддоном. От консервирующей жидкости исходил неприятный сладковатый запах. Пластмассовым пинцетом дядя Майк показал медузу среди других крошечных животных.
– Да, сэр, – сказал Томми.
– Выбери всех медуз и положи в эту банку. Заказали мне вдвое больше, но пока отправлю все, что есть. Эх, если бы я мог раздвоиться, словно клетка! Другим способом мне со всей этой работой не справиться.
ОГНИ НА ВОДЕ
Пикник получился странноватый. Солнце давно уже село. Дядя Майк постелил одеяла в кузове грузовичка, и дети удобно там устроились. Дядя Майк предложил пригласить и Вуди.
– Может, нам как раз понадобится специалист по индейцам, – сказал он. – А кроме того, он знает холмы лучше нас.
Вуди по обыкновению уже ждал их на обочине. Он залез в кузов, и они покатили вперед в полной темноте. Последние, разбросанные среди кустарника, дома остались позади. Еще миля разбитой дороги, и грузовичок остановился. Дядя Майк раздал всем фонарики, и они пошли вверх по тропе. В небе раздавались крики козодоя, и время от времени над ними с писком проносилась летучая мышь. Спускались они долго, потому что в темноте идти по тропе было трудно. Наконец Томми услышал равномерный плеск волн и понял, что пляж уже близко.
Они остановились, и дядя Майк шепотом сказал:
– Выключайте фонарики. Прежде чем мы пойдем дальше, надо дать глазам привыкнуть к темноте. Дальше идем гуськом.
Осторожно проверяя, куда ступить, они прошли по камням до песка. Только узкая полоска пляжа отделяла их от воды, которая слабо поблескивала. Все литоральные лужи исчезли – только этот песок и волны, с шипением накатывающие на него, оставляли пену. Дядя Майк выбрал место у самых камней, где они расстелили одеяла и устроились перекусить. Далеко в море перемигивались красные, зеленые и белые огни кораблей.
– Рамон, я звонил доктору Хиллу, – сказал дядя Майк. – Твоя мама была уверена, что ты у тети в Мехикале. Но она сказала, что ты можешь пока оставаться у нас и поработать в лаборатории. Ты согласен?
– Да, сэр, – сказал Рамон. – Mil gracias!
На песок стали накатываться волны побольше, и Вуди, который сидел лицом к ним, закричал:
– Смотрите!
Все вскочили. Волны теперь были обведены зеленоватым свечением – тем же самым, которое видели в туннеле.
– Теперь я вам кое-что покажу, – сказал дядя Майк. – Только тихо. Скоро мы можем оказаться здесь не одни.
Они пошли за ним навстречу волнам. Песок тут был сырой и твердый и поблескивал. Томми вдруг с удивлением заметил, что следы дяди Майка начинают светиться и тут же гаснуть. Дядя Майк наклонился и несколько раз провел пальцем по песку. Нарисованный им узор засветился тем же зеленым огнем.
В полном восторге ребята принялись писать на песке свои имена. Буквы мягко светились, словно цифры на ручных часах. Томми слепил из влажного песка что-то вроде снежка и запустил им в темноту. Ударившись о землю, комок рассыпался на сверкающие осколки, точно ручная граната. Это было прекрасно и непонятно.
– Вот красный прилив и добрался до берега, – сказал дядя Майк. – Днем он бурый, ночью – зеленый. Видите ли, крошечные организмы, придающие ему красный цвет, в этом смысле похожи на светляков – если их потревожить, они испускают зеленое сияние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24