Те же вопросы, те же распоряжения; высунь язык, закрой глаза, руки - вперед. Но дней через десять, в кабинете заведующего отделением состоялся такой разговор:
- Вы, дорогой мой, находитесь здесь по ошибке. Вы же совершенно здоровы, да?
- Здоров...
- Так идите и работайте... или, еще лучше, учитесь. Тут мой коллега утверждает, что у вас отличные способности и редкое трудолюбие...
("Это, конечно, Слава", - подумал Егоров).
...а я успел заметить, что вы обладаете превосходной памятью. Так что данные у вас есть для того, чтобы стать если не светилом науки, то образованным и полезным - очень полезным - государству человеком. Верно? Стране нужны хорошие специалисты.
("Ну и дела, - усмехнулся про себя Алексей, - из психов прямым ходом в профессора...").
- Как вы считаете, к кому можно и нужно обратиться в ваших мастерских, чтобы вам помогли устроиться на первых порах?
Егоров назвал несколько фамилий. Дьяконов записал их в блокнот.
- Если у вас нет вопросов и пожеланий, то на этом закончим. Думаю, что на следующей неделе вы покинете клинику и уверен - навсегда...
Выписавшись из клиники, Егоров вновь занял свою комнату в Денежном переулке и свое место в железнодорожных мастерских. Но с восстановлением в партии вышла осечка. На собрании постановили: объявить Егорову выговор за утерю партбилета и ослабление бдительности, ходатайствовать о выдаче нового партийного билета. Но в райкоме это постановление не утвердили, напрямик заявив Алексею, что документы его пропали при весьма странных и сомнительных обстоятельствах.
Алексей решил: с партийным билетом или без него он все равно останется коммунистом. А пройдет время, поймают бандита, живущего по чужим документам (в этом Егоров не сомневался), и тогда все разъяснится. Следовательно, и вопрос о восстановлении решится сам собой - надо лишь набраться терпения и выждать...
А как быть с голубой водой? Надо поехать туда, в Прикамье, побывать в памятном овраге, набрать "влаги жизни" и передать ее ученым. Сейчас для такой поездки было лишь одно препятствие: Алексей не мог получить на работе отпуск.
Почти все свободное время Егорова уходило теперь на чтение. Поначалу он читал так же бессистемно, как и в больнице. Но потом, поднакопив некоторые знания, стал требовать в библиотеке книги, которые, по его мнению, могли содержать сведения о главном. Главным же для Алексея оставалась тайна голубой воды. Но ни в одной из книг он не нашел даже намека на существование "влаги жизни". Зато в этих поисках определился дальнейший жизненный путь Егорова. Это сделала "Занимательная геология" Ферсмана. Алексей не прочитал, а проглотил книгу. Потом перечитал уже внимательно, делая заметки в толстой тетради (такую привычку он приобрел недавно) и решил: стану геологом. Ведь именно в различных свойствах бесчисленного множества минералов и кроется разгадка голубой воды. Там, в недрах земли, вода получает свои волшебные качества. Значит, если знать минералы, то можно постигнуть природу "влаги жизни". А если эта тайна будет открыта раньше, чем он, Егоров, станет геологом, то на его долю хватит и других загадок, может быть, не менее увлекательных и столь же важных для людей. Разгадку голубой воды Алексей отдавал другим потому, что решил через три-четыре месяца привезти в Москву эту воду и послать ее в лабораторию. И вовсе не думал о славе первооткрывателя...
...Сердце его сильно билось, когда он сошел с поезда на памятной станции. Здесь ничего не изменилось. И дорога к дому лесника была прежней, только еще меньше хоженой - заросла травой, а у обочин поспевала земляника. Егоров шел, прислушиваясь к каждому шороху: ему было боязно отчего-то... Окна в избе лесника оказались заколоченными, на двери висел ржавый замок. Здесь никто не жил и, видимо, уже давно. Алексей, не останавливаясь, продолжал идти, выбрался на поле, оглянулся - никого. А ему все казалось, что из-за деревьев за ним кто-то следит - внимательный и враждебный взгляд Алексей чувствовал всю дорогу. "Чепуха, наважденье, никому я не нужен... Да и уезжал из Москвы тайком"... Так думал Егоров, а в памяти всплывало лицо двойника со шрамом на виске. Алексей на всякий случай шагнул в кусты, росшие по краю оврага, присел, затаился. Все было спокойно: ни движения, ни звука. Из оврага тянуло сыростью, а с поля легкий ветерок доносил сильный пряный запах подсыхающей травы. Егоров выпрямился, усмехнулся: "Так, чего доброго трусом станешь, от собственной тени шарахнешься..." Издали он приметил три березки. "Стоят еще сестренки, - подумал Алексей, - а камень мой уцелел ли?" И камень оказался на месте, и папоротник-великан так же закрывал от солнца узкий алый язык на пологом склоне, и в двух шагах догнивали сучья - большая охапка. У Егорова захватило дыхание от волнения. Он осторожно раздвинул шершавые листья: вот она, созданная природой чаша, наполненная голубой водой! Алексей опустился на колени, вгляделся. Здесь, в зарослях, было сумрачно и он уловил слабое мерцание в глубине чащи. Словно золотой дымок клубился в прозрачной синеве, сплетался струйками. Эти струйки-ленты таяли, исчезали, а на их месте появлялись новые. Причудливый узор менял очертания, и вода казалась странно живой, и впечатление это усиливалось теплом, поднимавшимся от чаши. Егоров долго любовался игрой золотых струй, потом склонился еще ниже и напился вдоволь, снова удивившись тому, что волшебная вода словно бы сразу растворилась в теле, наполнив его силой и бодростью. Алексей развязал видавший виды солдатский вещевой мешок и достал оттуда четыре пивные бутылки из темно-зеленого стекла. Он выбрал именно такие бутылки, потому что волшебная вода находилась в сумрачном овраге и солнечные лучи могли ей повредить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22