А если назад пойти, через переезд, то том цеха стрелочного завода будут. Стрелки железнодорожные делали раньше.
— А вокзал действует еще? — с трогательной надеждой в голосе поинтересовался Стас.
— Ты с дуба рухнул? Нет, конечно. Ну, ходит от него дрезина в сторону Навашино, вроде, но билеты больше не продают, если ты об этом. А здание само вокзальное в Муроме красивое, до сих пор. На крепость похожее. Да и применение у него, в общем-то, такое же — крепость. Черти эти муромские там целый аванпост развернули. Все дела — пулеметы, вышки, колючка. Говорят, даже минное поле организовали за путями.
— Это от кого?
— Да они сами не знают от кого. Местный глава — параноик конченный, ему враги на каждом шагу мерещатся. Я с чуваками на вокзале как-то беседовал, так они говорят, что пострелять удается пару раз в месяц. По собакам. Прикинь? Народ там от безделья с ума сходит, а глава этот — как его?.. — Грецук, все продолжает вокзал под крепость переоборудовать.
— Может, навашинских боится? — предположил Стас.
— И их тоже. Он на мосту железнодорожном через Оку знаешь, какую оборону организовал? О-го-го! Мышь не проскочит, бронепоезд не прорвет.
— Бронепоезд?
— Ну да, поговаривают. Хотя я сам не верю, брехня все это. Если бы у них бронепоезд имелся, то они бы уже давно тут шухер навели. А Грецук вот верит. У него, говорят, мечта есть — железку восстановить, хотя бы километров сорок на запад, и столько же в сторону Коврова, да пустить там по собственному бронепоезду с орудиями башенными, чтобы все подступы контролировать.
— Ну а что? Весьма дальновидно.
— Дальновидно?! Станислав, ты меня поражаешь. Тебе годков-то сколько?
— Двадцать восемь.
— Вот ведь. Двадцать восемь лет, а ума нет. Да ему, вместо того чтобы херней всякой заниматься, надо бы лучше народ электричеством обеспечить. Три электроподстанции работают, а света не только здесь, под стеной, нет, — Максим широким жестом обвел прилегающую темную территорию. — Его даже внутри периметра на всех не хватает. А почему? Да потому, что добрую половину всего электричества прожектора сжирают. Вон, видишь? Аж в небе зарево.
— Так уж и половину? — недоверчиво поинтересовался Стас. — Они же только по ночам светят.
— Может, и не половину. Ладно. Может, загнул я слегка. Но только слегка. А в целом я прав. Ты чего его защищаешь вообще, Грецука этого? Ты его знаешь, что ли?
— Нет, не знаю.
— А я знаю, так что не спорь, — Макс задумался и почесал лысый затылок. — Сбил ты меня с темы. Я же про достопримечательности рассказывал. Мы с тобой сейчас идем как раз мимо очень примечательных строений. Вон, посмотри. Домульки видишь одноэтажные слева? Их, говорят, еще под руководством самого фон Мека строили, был такой дядька давным-давно, Горьковскую железную дорогу прокладывал. И посмотри ж, ничего, стоят себе до сих пор. Да, умели тогда строить.
Стас взглянул налево, но среди зарослей заброшенных палисадников сумел рассмотреть только фрагменты стены закопченного красного кирпича. Из пяти домов, угадываемых лишь по очертаниям крыш, только в двух горел свет. Неверные языки огня разбрасывали вокруг себя тени, которые плясали на дырявых занавесках, будто радуясь всеобщей убогости.
— Почему народу здесь так мало? — спросил Стас после небольшой паузы.
— Трусоват народ потому что. Все к стенам жмутся, к цивилизации поближе. Ютятся там в вонючих лачугах, а здесь такие дома шикарные пустуют. Прямо хоть сам селись, — усмехнулся Макс.
— Что ж не поселишься?
— Чур меня! Я пошутил, а ты и… Не мое это. Что я тут делать буду?
— Да хоть бы и на вокзале дежурить. Сам же говорил, что работа плевая.
— Вот ты и дежурь, коли охота. А я тупостью всякой заниматься не привык и приказы мракобесов исполнять не намерен.
Неожиданно на дорогу из кустов выскочила собака, замерла на секунду, блеснув желтыми глазами, и бросилась прочь. Максим уже потянулся к пистолету, но передумал.
— Вот твари. По всей округе кишат.
— Да их везде полно, — ответил Стас. — Я, когда из Красного шел, даже в лесу на них наткнулся.
— По лесам стайки мелкие бегают. А тут их армия целая. В депо и цеха ремонтные без огнемета вообще лучше не соваться. Это так, на всякий случай говорю, если вдруг появится у тебя желание экскурсию себе устроить. Они в основном на крыс тут охотятся, даже пользу в некотором роде приносят, но при случае и человечинкой не побрезгуют. Смышленые отродья. В этом районе несколько больших стай живут, периодически грызутся между собой. Все как у людей. А уж что в районе старого элеватора творится — вообще словами не передать. Просто ужас. Его даже в периметр включать не стали. Когда стену возводили, решили, что будет лучше крюк сделать и от элеватора этого проклятого отгородиться.
— А что там такое?
— Там, Станислав, ад. Исконная, так сказать, вотчина крыс и собак. Их резервация. Здесь собаченции, хоть и наглые, но людей все же побаиваются, уважают в некотором роде, — Максим усмехнулся и ласково провел ладонью по пулемету. — А там… там мы не хозяева. Мне один знакомый рассказывал, что когда с хлебокомбината, который по соседству с элеватором, оборудование хлебопекарное вывозили лет пятьдесят назад, пришлось сначала танк огнеметный туда загонять, чтобы живность отпугнуть на время хотя бы. Оборудование вывезли, но потеряли больше двадцати человек. А танк этот там до сих пор так и стоит — экипаж погиб.
— Ни хрена себе. Да это байка небось, —
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17