Эти ваши ребята перлись по тротуару, а один из них возьми да и кашляни. Ну, эта хренотень обрушилась. - Мужик снова протянул стакан. -- Господи, упокой их души.
-- Что же, от кашля балкон рухнул?
-- А хоть и от кашля! Он так мог упасть. Ты пойми -- это ж питерский балкон! Он пока хочет висит, а когда ему надоест - падает. Так уж у нас заведено. Где ж это видано - под балконами ходить! Ты по центру улицы иди - здоровее будешь. А балконы - они у нас и при коммунистах падали, и при демократах падали... Вот погодите - придет зима, тогда еще и сосульки будут падать.
Джекоб перевел слова мужика Речел.
-- Так... Значит, все это знают, а командование не считает нужным должным образом инструктировать солдат. Не заботится об их безопасности. Интересно...
Джекоб вздохнул. Речел, была не просто дурой, а дурой, активно ищущей приключений на свою задницу. Такие вот деятели и деятельницы на Востоке бегали в обозе армии и мечтали взять интервью у какого-нибудь главаря сопротивления. Кончались обычно такие игры печально. Деятелей в лучшем случае приходилось выкупать, а в худшем - американцы получали в подарок их головы.
Ну, а тут раз нет сопротивления, она будет портить нервы командованию - а потом удивляться, что ее не приглашают на разные интересные дела. Нет, конечно, в журналисте, который со старательностью идиота лишь переписывает материалы, предоставляемые пресс-службой, тоже нет ничего хорошего. С такой работой может справиться и говорящий попугай. Но нельзя ведь писать исключительно про дерьмо! Особенно, если ты даже не понимаешь, о чем пишешь. Вот выйдет репортаж, что генерал Адамс не заботится о безопасности солдат. А в Штатах и так уже, кажется, забыли о том, что солдат - это весьма опасная профессия. Джекоб сталкивался с ребятами, которые, угодив в горячую точку, искренне удивлялись: оказывается, с войны порой и не возвращаются...
Пока не прибыли инженерные части, Джекоб решил пообщаться с представителем местного населения. Он отобрал у Речел бутылку. Мужик, догадавшись, в чем дело, достал из кармана второй стакан. О его чистоте Джекоб решил не думать. В конце концов, виски - это еще и дезинфектор.
-- Ну, будем, -- мужик опорожнил емкость, Джекоб лишь пригубил.
-- Ты что, тоже типа журналист? - Спросил его собеседник.
-- Ага.
-- Слушай, а что, правда, говорят, будут на площадях ставить большие телевизоры?
-- Будут. В нашу задачу входит снабдить вас всем жизненно необходимым.
-- То же мне... Вот что нам жизненно необходимо, -- мужик кивнул на бутылку. - А без ящика я как раньше жил, так и проживу. А то... Самогон выменивать - дорого. А как эти, с Сенной, грибочки жрать... Не привык я к ним.
-- Слушай, а вот ты на что его вымениваешь?
-- Как на что? Город видишь? - Мужик обвел рукой окрестности. - И знаешь, сколько там всего? Книги старинные, картины, антиквариат. Все брошено.
-- А кому это здесь нужно?
-- Кому-то, значит, нужно. Раз покупают. У нас и в блокаду покупали.
Джекоб толком не понял, что имел в виду собеседник. Смутно помнилось, что мамаша иногда упоминала это слово - как синоним какого-то запредельного ужаса. Но расспрашивать не стал. Потом в Интернете посмотрит.
Выпив еще по одной, собеседники, как это обычно бывает, почувствовали взаимное расположение.
-- Толян, -- представился мужик.
-- Джекоб.
-- Это как по нашему-то?
-- Яков.
-- Ну, будь здоров, Яшка. У меня друг был, тоже Яшка. Душевный парень. Тоже из ваших. Некоторые ваших не любят, а я так очень уважаю. Хоть русских, хоть американских. Потому как вы умные.
Джекоб не сразу сообразил о каких "ваших" идет речь, и лишь секунду спустя просек. И не стал говорить, что в далеком детстве фамилия у него была не Абрамс, а Абрамзон. Кто знает, как они тут относятся к эмигрантам...Вместо этого он спросил:
-- Слушай, а как тебе новая власть? Только честно. Можешь говорить, что думаешь, мы ведь за свободу слова...
-- А у меня всегда была свобода слова! И при коммунистах, и при демократах. Вон видишь - там за углом была пивная. Так там всегда что хотели, то и говорили. И плевать на всех при этом хотели. А что касается твоих американцев... Мне по барабану. Жратву и одежду стали раздавать - хорошо. Я уже три комплекта на Сенную сволок. Там за куртку две поллитры дают. А за ботинки - и вовсе три. Это мне нравится. А то, что над Смольным теперь флаг с полосками и звездочками - так мне-то что! Был красный, потом трехцветный. А что говорят - хорошо теперь жить будем... Ерунда все это. Никогда мы не жили хорошо, никогда и не будем. Не рождены русские для того, чтобы хорошо жить. Вон сколько лет нам втюхивали: погодите, наступил, блин, экономический подъем. Инвестиции, хрениции, скоро жизнь наладится. Ну, да, наладилась. Все снова рухнуло, все снова в заднице. Вот вам и демократия, вот нам и реформы. Ну их всех! Но с другой-то стороны, если вдуматься - а на фиг это "хорошо" нужно? И вообще. Если где и хорошо - так это на Петроградской. Там, говорят, стоят французы, так они каждый день вместе со жратвой каждый день раздают по два литра вина. Понимающие люди. Правда, вино это - кисляк слабенький. Но если стакан самогонки влить - очень даже ничего.
Показалась инженерная и санитарная машины. Джекоб отдал остатки виски Толяну, а сам взялся за выполнение своих прямых обязанностей.
...Завал разбирали долго. Когда, наконец, сумел добраться до солдат, под обломками оказались только мертвые.
-- Эх, не повезло парням, -- покачал головой доктор.
-- Да уж, в этом городе не стоит гулять вдоль стен, -- согласился Джекоб.
-- Да не в этом дело. Вон глядите - обломки-то небольшие.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10