Мое начальство, похоже, с облегчением восприняло такое объяснение, так как это позволяет избежать многих осложнений и успокоить умы. Мне даже дали понять, что, если у меня есть желание продвигаться по службе, я должен придерживаться именно этой версии. И тем не менее в этом деле остается немало темных мест, требующих выяснения. Досье я оставил у себя. Ты меня знаешь: так легко я не сдаюсь.
А как у тебя? Что с кинжалом, найденным Иветтой в уборной Сары фон Штадт-Фюрстемберг? Держи меня в курсе. Мне не дает покоя мысль о подозрительных совпадениях в случаях с «Троянцами» и «Кармен».
Позвонил мне недавно Эрнест Лебраншю. Знаешь, это что-то невероятное! Он не только не забросил это дело, но и продолжает выдвигать гипотезы, часто не лезущие ни в какие ворота, но иногда довольно интересные. Думаю, он пошел не по той дорожке: ему бы не журналистом быть, а сыщиком! Увидишь его – передай от меня привет. Не знаешь, когда выйдет его книга о мире оперы? Очень хочется ее прочитать.
Как поживает твой красавец доктор? Вы все еще дружите? Я рад, что ты встретил мужчину своей жизни; человек он хороший. А мне холостяцкая жизнь уже в тягость. Начинаю подумывать о создании семьи. Вот только найти бы женщину, которая стала бы матерью моих детей… Но на горизонте – ничего серьезного: короткие встречи на один-два вечера, вот и все. Так что если есть у тебя на примете подходящая девушка – богатая, молодая, хорошенькая, веселая, умная и сексуально привлекательная, вспомни обо мне: возьму с руками и ногами!
Боб и матушка все спрашивают, когда ты снова к нам приедешь. Сента Келлер прислала из Швейцарии открытку. Она собирается покончить с пением и заняться наукой. Будет писать диссертацию о бельканто или о чем-то вроде этого.
Ты читал, что несравненная Штадт-Фюрстемберг в следующем месяце будет петь в Афинах? А не махнуть ли нам всем вместе в Грецию по такому случаю? Совместить приятное с полезным… Может быть, наткнемся на что-нибудь новенькое? Олимпийских богов мне так же недостает, как и тебя!
Love,
Bill
27
«Мир меломанов» от 15 июня 1988 года
САРА ФОН ШТАДТ-ФЮРСТЕМБЕРГ НА ФЕСТИВАЛЕ В АФИНАХ
Почитатели дивы счастливы будут узнать, что они смогут услышать ее 17 июля в Одеоне Герода Аттика. Сопрано впервые исполнит партию Бланш де Ла Форс в «Диалогах кармелиток». И опять та, которая посвятила себя служению французской музыке, выбрала для себя персонаж, умирающий на сцене. Мы помним о ее Кассандре в «Троянцах» Берлиоза, сыгранной в Пале-Гарнье; помним о ее Кармен в шедевре Бизе, в Королевском оперном театре «Ковент-Гарден», но, к сожалению, мы вспоминаем и о драматических моментах, объединяющих оба спектакля. Трагическое происшествие с Эрмой Саллак, которая нанесла себе тяжелую рану настоящим кинжалом вместо бутафорского, положило конец одной из самых многообещающих карьер. И конечно, ужасная смерть Дженнифер Адамс, которая, желая спасти спектакль, срочно заменила занемогшую в конце первого акта «Кармен» Сару фон Штадт-Фюрстемберг.
Будем надеяться, что на этот раз христианские святые и языческие божества явят свою сверхъестественную силу и защитят монахинь из «Диалогов кармелиток» от любого – умышленного или невольного – смертельного случая и что прекрасная музыка Франсиса Пуленка и восхитительный текст Жоржа Бернаноса не будут омрачены новым кровавым жертвоприношением.
Эрнест Лебраншю

Третий акт
28
Совет богов Олимпа под председательством Зевса беспомощно взирал, как отравленный воздух окутывает в остатки былого величия каждый камень. Столица независимой Греции задыхалась. Пережившая владычество македонцев, римлян, византийцев и турок, она изрыгала из себя излишки углекислого газа. Эсхил, Софокл, Еврипид, Аристофан, Сократ умирали на медленном огне, страдая от удушливых газов, принесенных прогрессом. Небо, которое должно было быть прозрачно-голубым, чтобы в нем спокойно мог летать Гермес, стало мутно-молочным, непроницаемо-желтоватым, грязным от скопившегося там дыма и копоти. Асфальт плавился от нестерпимой жары. Местами в колышущихся далях появлялись миражи, в которых извивались неясные очертания Афродиты, Артемиды или Аполлона. Содом чудовищных пробок не давал возможности Ксенофону, Платону, Аристотелю, Демосфену, Праксителю и другим насаждать освежающую культуру в зияющих расселинах опустошенного города. Завеса липкой пыли висела и над водами, и в этой паутине застревали брызги от дыхания Посейдона. Редкие прохожие жались к иллюзорной тени; в основном это были туристы, затерявшиеся в пекле, одуревшие от поисков античности. Было время сильной летней жары, и они ну никак не могли столкнуться ни с Аресом, ни с Тетисом, ни с Гефестом.
В отеле, расположенном недалеко от холма, кондиционированный воздух охлаждал номер Бертрана и Жан-Люка. Для брачной ночи они забронировали номер на последнем этаже, несомненным достоинством которого была терраса с видом на Акрополь. Этажом ниже, на четвертом, отдыхало семейство Джонсон. Гостиничные номера были комфортабельными, со всеми удобствами, до неприличия чистыми. Наши путешественники, прибывшие из Парижа и Лондона, отупели от перемены климата. Их до крайней степени деморализовала перспектива провести отпущенное им время в этом безвкусном интернациональном асептическом убежище, тогда как рядом были Микены, Дельфы, Тиринф, Аргос. Чуть позже, рассчитывая на вечернюю прохладу, они попытаются выйти из него, обратившись с мольбой к волшебнице Цирцее провести их по следам прошлого, воскресить которое могла только она. Телефонный звонок разбудил забывшуюся сном чету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60