сначала его слова показались мне бессвязными, но затем я начал улавливать смысл:
— Милая Лиди, — говорил он, — нет… нет… я не виноват… Надежный тайник… я не виноват… Положить в банк?.. Нет, это не лучше… Милая Лиди… да, мой номер имеет успех… Я тебе обещаю… У нас будет домик в Провансе… я обещаю…
Он тяжело вздохнул, повернулся на бок и замолчал. Я тоже лег, но уснуть так и не смог. Меня мучила одна догадка… Утром, как только клоун вылез из своего мешка, я тут же накинулся на него:
Вы когда-нибудь разговариваете во сне? Патати был очень удивлен.
Нет… не думаю. Во всяком случае, мне об этом никто не говорил.
А сегодня ночью вы разговаривали!
Да что ты? Правда?
Вы говорили с дочкой. Вы успокаивали ее, уверяли, что еще не все потеряно и что у вас все-таки будет домик в Провансе.
Я говорил это?.. Вслух?
— Наверно, вы сказали что-то еще, но я спал и не все слышал.
— Не может быть!
Возможно, такое с вами и раньше случалось. Значит, вы могли во сне рассказать о своем тайнике! Вы когда-нибудь спали в фургоне?
Один раз, в начале сезона, в одном городке на реке Дроме. Я тогда не нашел себе другого ночлега.
— А кто еще ночевал в том фургоне?
Клоун задумался, потом вдруг нахмурился.
Ну конечно! На соседней койке спал Фредо… Да нет, вы ошибаетесь! Если бы Фредо уже два месяца знал о моем тайнике, он бы не стал ждать… Да и почему было не взять деньги сразу? Это было бы просто…
Правильно, — согласился Сапожник. — Но, может быть, вы тогда не сказали, в какой части осла находится тайник. И Фредо унес Патата целиком, чтобы спокойно разобрать его.
Возможно, — согласился клоун. — Но зачем было переворачивать вверх дном весь фургон? Он же знал, где стоит Патата.
У Гиля уже был готов ответ:
— Это же ясно! Он хотел замести следы, чтобы все думали, что деньги украл кто-то посторонний.
Только Стриженый не участвовал в разговоре. Уже несколько минут он молча сидел в стороне и яростно крутил в руках кисточку своего берета. Наконец он поднялся и подошел к нам.
— Вы слишком легко осудили этого Фредо! Не верится мне, что он стал бы выжидать два месяца, чтобы совершить кражу. По-моему, вор узнал о тайнике совсем недавно. — Он повернулся к Патати. — Тот сарай, где вы спали последние два дня… там вас тоже кто-нибудь мог услышать! Нельзя ли посмотреть на него?
Клоун заколебался. Как люди, которые храпят, Но отказываются это признавать, он не хотел верить, что разговаривает по ночам.
— Прошу вас, — настаивал Стриженый, — давайте сходим туда! Может, рядом есть дом, где кто-то живет… Пошли с нами, Бифштекс… и ты, Тиду, и Кафи захвати.
Клоун явно считал, что мы только зря тратим время, но все же нехотя пошел за нами. Выйдя на набережную, он указал на дорогу, которая, петляя, поднималась к главной улице Мейери. На полпути он свернул к небольшому сарайчику с приоткрытой дверью.
— Это здесь.
Стриженый толкнул тяжелые деревянные створки; лучи солнца осветили сравнительно чистое помещение; в котором были сложены ящики и садовые инструменты.
— Я спал в том углу, — сказал клоун. — Меня здесь никто не беспокоил.
Тем временем Кафи с интересом обнюхивал помещение, с трудом протискиваясь между ящиками. Потом он направился к каменной лестнице в глубине сарая.
— Куда ведет эта лестница? — спросил Корже.
Клоун пожал плечами. Он пришел сюда в поисках ночлега, и у него не было никакой необходимости обследовать местность… Я подошел к Кафи; лестница упиралась в закрытый люк. Я прислушался: сверху доносились приглушенные голоса — мужской и женский. Значит, на втором этаже кто-то живет!
— Видите, — сказал Стриженый клоуну, — какие здесь тонкие перекрытия? Кто-то мог услышать, как вы вошли, а потом, когда вы уснули, открыть люк и спуститься в сарай.
Кто же живет наверху? Кого бы об этом спросить?
— Папаша Тап-Тап, — тут же вспомнил Бифштекс. — Он всех тут знает. Пошли на набережную!
Папаши Тап-Тап а на берегу не было, но Стриженый почти сразу заметил на озере его парус. Тап-Тап как раз возвращался с рыбной ловли. Через несколько минут он уже вылезал на берег, как всегда ворча, что никогда еще у него не было такой неудачной рыбалки… но тем не менее весело улыбаясь. Наш старый приятель ненавидел цирк и всю цирковую братию не меньше, чем моторные лодки, но Патати был нашим другом, а значит, и его другом тоже. Узнав, что клоуна обокрали, рыбак искренне огорчился. Стриженый рассказал ему обо всех подробностях и добавил, что мы твердо решили найти вора. Услышав это, рыбак расхохотался.
— Ну вот! — закричал он. — Вы в своем репертуаре. Опять нашли себе приключение!
Затем он стал серьезным и повернулся к Патати.
Ну и сколько же они украли?
Две тысячи триста франков!..
От такой суммы папаша Тап-Тап чуть в воду не свалился. Трубка выпала у него изо рта; к счастью, Кафи оказался рядом и поймал ее на лету.
Тысяча акул! — Рыбак всплеснул руками. — Неужели так много?.. Я могу вам чем-нибудь помочь?
Мы как раз хотели кое о чем вас спросить, — отозвался Стриженый. — Вы не знаете, кто живет во-он в том доме… там еще внизу сарай?
Папаша Тап-Тап нахмурился, почесывая небритый подбородок. Щетина скрипела под его ногтями.
— Там живет Бурже с женой и сыном. Он был сторожем на железнодорожном переезде, пока в прошлом году не вышел на пенсию. Его жена летом помогает отдыхающим по хозяйству. О сыне ничего хорошего сказать не могу… Не то чтобы плохой парень, просто ни на что не годный. Он все профессии перепробовал. Сейчас живет с родителями, не знаю уж, чем и занимается. Его тут зовут Диди. Такой высокий… — Рыбак замолчал и, схватив трубку, указал ею в другой конец набережной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29