Не дай бог, чтоб начальству не показалась просьба принять его по делу за наглое вторжение без спросу. И где их такой учтивости учили-то? Они же все вместе — и Саня, и этот Дмитрий, и Петя Щеткин — вместе учились. М-да, учились-то вместе, а получились такие разные… И как мог этот Щет-кин, нормальный, ответственный вроде человек, по словам Славы Грязнова, решиться на взятку?… Да у кого! И почти в открытую! В голове не укладывается… Говорил: подставили! Но пока нет доказательств. Остается верить и… ждать…
Теперь вот новая душевная боль у совестливого Константина Дмитриевича. Мог бы и наплевать: в конце концов, не свои кадры, а муровские, пусть Яковлев-старший и заботится… Но, странное дело, Колокатов убежден, что Щеткин и есть тот самый «крот» в Генеральной прокуратуре, а Саня нагло и презрительно расхохотался по поводу этой «идиотской инсинуации». Так ведь прямо и сказал, как отрезал. И кому верить? По идее, следовало верить Сане. Нет уж, дело теперь, как говорится, сделано, а вот с последствиями пусть потом Яковлев разбирается… Тревожно становилось на душе Меркулова.
Звонила Ирина, и не просила, а похоже было, судя по интонации, требовала принять ее, уже едет. Но пока она едет, вот и выдалась короткая пауза. Меркулов нажал клавишу интеркома и сказал секретарше:
— Клавдия Сергеевна, у меня образовалась минутка, и если у Колокатова еще есть необходимость, пусть заходит. А вы проследите, пожалуйста, чтобы на проходной был пропуск на Ирину Генриховну Турецкую…
Колокатов оказался в кабинете так быстро, словно ожидал приглашения в приемной.
— Садитесь, — кивнул Меркулов. — Какие проблемы? Что за срочность?
— Я по поводу Щеткина, Константин Дмитриевич, — удрученно сказал Колокатов. — Новые соображения появились.
— Вот как? Дружка защищать, что ли, собрались? — Тон у Меркулова был недружелюбный. — Или новые обвинения нашлись, наконец?
— Вы знаете, Константин Дмитриевич, я проанализировал свои… э-э… соображения на этот счет и хочу вам признаться…
— Ну, валяйте, — без всякого интереса предложил Меркулов. — Только, пожалуйста, покороче.
— Да, я знаю, Сашина жена должна подъехать, я постараюсь коротко.
«Все-то он знает», — недружелюбно подумал Константин Дмитриевич.
— Итак, я проанализировал. И пришел к выводу, что факты, изложенные следователем Цветковым относительно виновности майора Щеткина, нуждаются в серьезнейшей дополнительной проверке. — Колокатов обреченно вздохнул. — Увы, я боюсь, что и сам несколько поторопился с жесткими выводами.
— Ну так исправляйте, кто ж вам мешает?
— В том-то и беда, что кардинально исправить положение тоже не получается. Необходима детальная и тщательная оперативная проверка.
— Займитесь ею, — равнодушно заметил Меркулов, теперь уже забавляясь ситуацией. — Но не забывайте, что в первую очередь вы обязаны заниматься расследованием дела о терроризме. Я не могу им руководить в силу понятных причин, а вы, в данном случае, мои глаза и уши в следственной бригаде. Вот ваша главная задача. Кстати, что там слышно по поводу убийства Цветкова? Есть новости?
— К сожалению, пока никаких. Экспертиза показала, что пуля из пистолета Макарова выпущена с довольно близкого расстояния. Ранение оказалось смертельным. Оружие так и не найдено, хотя местность в районе Лосиного острова прочесали неоднократно. Очевидно, убийца унес его с собой. Причины убийства пробуем прояснить, изучая дело Цветкова. Это все.
— Да, я еще вчера слышал, вы же и докладывали. Повторяетесь, Дмитрий Сергеевич.
— Извините, у меня от этих событий уже все, видимо, в голове перемешалось.
— Следите за головой, — посоветовал Меркулов. — Она вам еще понадобится.
— Слушаюсь, — вполне серьезно ответил Коло-катов. — Так, если позволите, я хочу вернуться к Щеткину…
— Прошу… — Меркулов внутренне усмехнулся.
Только он один знал, что не далее как всего час назад Петя Щеткин, сидя вот здесь, в кабинете, поклялся доставить к концу дня доказательства действительного существования «крота» в Генеральной прокуратуре. А затем с разрешения Меркулова он покинул здание Генеральной прокуратуры вот через это самое окно, куда Константин Дмитриевич сейчас смотрел. Рядом с окном снаружи находится водосточная труба, по которой Петр и спустился, имея в кармане ключи от меркуловской машины. Ну не мог Константин Дмитриевич поступить иначе!
Он в последнее время предпочитал ездить на своей служебной машине сам, без водителя. Словно догадывался, что после ухода на пенсию придется уже лично заботиться о транспортной проблеме собственной семьи. Но самое печальное, это время уже не за горами. И он старательно его приближает не самыми мудрыми поступками. Вот как сейчас…
А вообще-то, черт знает что! Какие-то детские игры! Казаки, понимаешь, разбойники! Но больше всего расстраивало Меркулова, что он, словно бессознательно поддавшись почти гипнотическому воздействию этого Щеткина, вступил в эту странную для себя игру. Нет, конечно, никаким гипнозом тут и не пахло, просто очень убедителен был в своей просьбе дать ему последний шанс Петр. Да и реакция Сани на этот счет тоже, видимо, отложилась где-то в мозжечке…
Сильно рисковал Константин Дмитриевич, выпроваживая аж до самого вечера из своего кабинета охрану, которая доставила к нему из СИЗО на допрос задержанного майора милиции Щеткина. По сути, под честное слово Петра отпустил и охрану, и его самого, твердо зная, чем может грозить ему теперь такое, просто невероятное, своеволие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12