в мастерских.
А гонщиками «Альфа-ромео» были титаны, колоссы! Джузеппе Фарина, выигравший первый чемпионат, Хуан Мануэль Фанхио, который потом стал пятикратным (!) чемпионом мира. Где было молодому, неопытному Винченцо тягаться с такими грандами?! И тем не менее через три года он подписал с руководством «Альфа-ромео» контракт уже в качестве пилота. Он был на седьмом небе от счастья. Пусть условия были чересчур жесткими: он оказался шестым в очереди на основные этапы, ему светило выйти на настоящую гонку только в случае, если первые пять пилотов по каким-то причинам не смогут этого сделать. Винченцо не роптал. У него была возможность гоняться на тренировках, и ему за это еще платили.
Он учился у мастеров. У всякого великого своя фортуна, своя изюминка. Но все они обладали и обладают одним общим качеством: они сильнее своего автомобиля, умеют извлекать из машины больше того, на что она способна. А для этого нужно понимать и любить свою машину. Винченцо видел много пилотов, и быстрых, и умных, и расчетливых. Но им не суждено было стать победителями по одной простой причине — для них машина была только лишь средством достижения цели, не более. А ведь автомобиль как женщина, к нему нужно быть внимательным и нежным. Особенных усилий это не требует, но воздается сторицей.
Кумиром Винченцо был Фанхио. Потрясающе реактивный, агрессивный и в то же время осмотрительный. Он обладал каким-то потусторонним чутьем, интуицией. Его называли экстрасенсом. Но самое главное — Фанхио умел учиться на чужих ошибках и никогда не повторял своих.
Три года в запасе не прошли даром. На этапе чемпионата мира 1958 года в Сан-Марино Винченцо стал вторым в квалификации и вышел на основной этап в числе фаворитов. Но первая его серьезная гонка, увы, стала последней.
На выходе из быстрого поворота у болида отвалилось левое крыло, проскочило под передними колесами и застряло под днищем машины. Винченцо не мог ни повернуть, ни затормозить. На большой скорости машина вылетела с трассы и уткнулась в насыпь. Потом врач сказал, что у Винченцо сломаны шейные позвонки — и с гонками придется распрощаться. Хорошо, если вообще удастся встать на ноги…
— И все-таки «Формула-1» — это потрясающе зрелищно. — Американец Дик Слай, восторженно брызгая слюной, вернул его в двадцать первый век. — По зрелищности не уступает ни бейсболу, ни футболу. Тысячи людей на трибунах автодромов, миллионы — у экранов телевизоров два часа с азартом наблюдают за болидами, носящимися по трассе с бешеной скоростью, видят автомобиль считанные секунды, не всегда успевая различить даже шлем пилота. Я несколько раз смотрел вживую — незабываемо. А вы сидели внутри…
— Это было так давно, что все чувства, которые я тогда испытывал, в смысле скорости, сегодня доступны в любом самом обычном автомобиле, — проворчал Кандолини.

Глава первая


13 февраля

Утром Дениса разбудил Филя Агеев.
— Босс, — нежно проворковал он, — денег хоц-ца! У меня классная идея. Давай-ка прибавь мне к зарплате сотню баксов, и я тогда всем буду говорить, что ты дал двести! Нехило?
Денис буркнул что-то невнятное, бросил трубку и зарылся головой в одеяло и в свой последний сон. Через минуту (или через час? — кто знает, дело ведь было практически во сне) телефон снова ожил. Денис нащупал трубку, а большой палец самостоятельно нашел кнопку «talk». И конечно, это снова был Филя.
— Грубо, шеф, — сказал Филя. — Грубо и непедагогично. Так ты последних сотрудников потеря…
Денис снова дал отбой и даже смог заснуть. Увы, ненадолго. На этот раз голос Фили был жесток:
— Партайгеноссе! Профессия вождя — это точное соотнесение обещаний и выполнений. Где преступления века? Кому они достаются, я вас спрашиваю, партайгеноссе?!
Денис отшвырнул трубку, сел на постели, покрутил головой и теперь уже окончательно проснулся. Посмотрел на часы: половина десятого. Тогда он тяжело вздохнул, встал и поплелся на кухню.
Что ни говори, а Агеев был прав. Стоящих заказов детективное агентство «Глория» давно не получало, а это значило, что с деньгами сейчас у всех было туго. Конечно, можно было позвонить вельможному дяде, пожаловаться на жизнь, но…
Телефонный звонок. Ну не может же Филя звонить четырежды подряд! Или может?
— Алло?
— Наша зарплата в последнее время стала напоминать сдачу, — сообщил Филя.
— Иди к черту.
Выйдя из душа, Денис сварил себе кофе покрепче, открыл окно и стал прихлебывать, глядя во двор. Все было как обычно. Бабки на лавочке, молодые мамаши с колясками, неутомимый автовладелец с первого этажа лежал под своим разбитым «Москвичом», чего-то там ковырялся.
Нет, дяде Славе звонить нельзя. Очередная порция насмешек и издевательств ни к чему. А если что-то стоящее подвернется, Грязнов-старший и сам на него стрелки переведет. Чай, он «Глории» не чужой человек. Сам же когда-то всю эту кашу и заварил.
Через несколько минут телефон опять зазвонил. Денис обреченно взял трубку — и это снова был Агеев.
— Только не швыряй трубу, Дэн, — быстро сказал он. — Халтура есть. Образовалась между моим третьим и четвертым звонком. Ты выпил уже свой чертов кофе?
— Говори. — Денис хотел было налить еще одну чашку, но передумал, вместо этого достал из холодильника йогурт. После обжигающего кофе это было особенно приятно.
— Одна дамочка желает оплатить наши услуги. Для нее это вопрос жизни и смерти.
Денис вздохнул: обычная история. Как-то так вышло, что основная роль частных охранных предприятий в России, в Москве в частности, постепенно свелась к заказам от подозрительных супругов, желающих уличить свою половину в неверности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14