– Да. Написал дословно – «дуй в Москву, вытаскивай меня».
Заметалин задумчиво посмотрел в окно, потом спросил:
– Записка с тобой?
– Нет. Я ее сожгла.
Что-то заставило ее соврать…
– Плохо, – нахмурился Заметалин.
– Почему? – испуганно встрепенулась Женя.
Заметалин не ответил.
– Кто ее передал?
– Я не знаю. Принес какой-то молодой человек, поздно вечером позвонил, попросил выйти во двор…
Заметалин выведал у нее подробности, а потом снова уставился в окно.
– А что? Ты думаешь, это провокация?
– Сейчас, одну минуту, – сказал Заметалин, снимая телефонную трубку и той же рукой набирая три цифры внутреннего номера. – Сейчас во всем разберемся.
Евгения кивнула, вздохнула с облегчением.
– Евтюхов, ты? Срочно зайди ко мне, – приказным тоном бросил в трубку Заметалин.
Через мгновение Евтюхов материализовался на пороге его кабинета.
– Бери ребят, отправляйтесь к этой гражданке на дом, – кивком показал на Евгению полковник. – Возьмите ее квартиру под охрану до моего распоряжения. С дамы глаз не спускать.
– Это как?.. – привставая со стула, прошептала Женя. – Это как понимать? Я что, арестована?
Заметалин посмотрел сквозь нее и еле заметно кивнул.
– Как? – воскликнула Женя. – За что?
– У нас ни за что не арестовывают, – ухмыльнулся Заметалин.
Евтюхов молча подошел к Евгении, взял под локоть и потащил вон из кабинета.
Он вывел ее на улицу, но не через парадный, а через служебный выход. Во внутреннем дворе Евгению запихнули в черный джип. В машине уже сидели вооруженные люди в камуфляже и черных масках. Ошеломленная женщина не могла поверить, что все это происходит с ней на самом деле.
Ее привезли домой. Войдя в квартиру, омоновцы распределились по комнатам, а Евтюхов стал требовать у Жени записку.
– Я же сказала, я ее сожгла!
Евтюхов посоветовал подумать.
– Я сожгла ее на кухне!
– Ключи от квартиры!
– Что?
– Ключи от квартиры давай, корова! – замахиваясь на нее, рявкнул Евтюхов.
Женя отдала ему ключи.
Евтюхов по-хозяйски прошелся по квартире. Принес два пустых чемодана, бросил на пол перед Трегубовой.
– Снимай сапоги, шубу. Всю теплую одежду из шкафов складывай сюда! Поворачивайся живее, чего уставилась?
На кухне затрещал телефон. Женя хотела подойти, но ее грубо толкнули обратно в комнату.
– К телефону больше не подойдешь.
Один из охранников снял трубку:
– Да! Кто говорит? Она не может подойти. Что передать?
Когда Евгения сложила в чемоданы всю теплую одежду, Евтюхов придирчиво осмотрел остатки гардероба. Отобрал и бросил на кровать халат, спортивный костюм, кофту и юбку.
– Хватит с тебя. Если еще что понадобится, только с моего разрешения.
Чемоданы он вынес в прихожую, намереваясь забрать с собой. Что не поместилось – приказал унести из спальни в соседнюю комнату, где разместились охранники.
– Где твой щенок?
– У нас нет собаки, – удивленно глядя на Евтюхова, ответила Женя.
– Дурочку строишь?
Хлесткий удар по щеке заставил женщину ахнуть от боли. Слезы сами покатились из глаз.
– Я спрашиваю, мальчишка где?
– Уехал. К бабушке.
– Кто еще в квартире живет?
– Больше никто.
– Теперь можешь спокойно сидеть и реветь. Из комнаты ни шагу. В туалет захочешь – свистни охране, они проводят.
…Остаток дня Женя провела, лежа в кровати. Накрывшись с головой толстым ватным одеялом, она делала вид, будто крепко спит. Сначала охранники то и дело проверяли, чем она занята, часто без стука открывали дверь и осматривали комнату. Потом постепенно привыкли и стали заглядывать гораздо реже.
Когда стемнело, Евгения выскользнула из кровати и натолкала под одеяло подушек.
«В темноте не разберешь, лежит кто-то или нет», – думала она.
Затем она оделась, стараясь не шуметь. Поверх теплого спортивного костюма с начесом натянула юбку и шерстяную кофту, сверху накинула черный махровый халат. Из гостиной в спальню доносился шум трибун и заводные крики весельчака Николая Фоменко – это охранники смотрели по телевизору популярную программу «Титаны реслинга». Охранники оживленно комментировали происходящее на экране.
«Взять с собой документы, деньги! – лихорадочно соображала Евгения. – Паспорт, офицерский билет Игоря… Что еще?»
Она вытащила из-под стопки простыней и пододеяльников пакет с документами. Приводя в порядок квартиру после первого обыска, она сунула документы в комод вместе с постельным бельем и почти забыла о них. Теперь пригодилось… Если бы тогда она положила их на место, в секретер в гостиной, забрать их с собой не было бы ни малейшей возможности.
Евгения сунула пакет с документами под одежду. Затем подошла к окну, с трудом открыла двойную форточку. В лицо ей пахнуло морозным ветром. На улице было очень холодно. Женщина наступила коленом на подоконник и посмотрела вниз.
Квартира находилась на втором этаже сталинского дома, и ее тюремщикам даже в голову не могла прийти мысль, что окном можно воспользоваться для побега. Это было почти нереально даже для тренированного мужчины, что уж говорить о хрупкой женщине? Но окно спальни выходило не во двор, где дворники чистят снег и скребут асфальт, а на пустырь. Там, метрах в трех от дома, протекал неширокий ручей, почти канава. Летом берега канавы покрывали высокие кусты лозы. Сейчас из-под снега торчали кое-где невысокие красные ветки. За зиму наметенный двухметровый сугроб сровнял канаву с землей.
Евгения взобралась на подоконник, наклонилась, сделала глубокий вдох, оттолкнулась обеими ногами и прыгнула вниз, как прыгают с трамплина в воду…
– А-ах!
Глубокий сугроб, покрытый сверху тонкой коркой наста, хрустнул под ней и осел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12