Она взялась за ручку и чуть повернула ее. На ее лице отразилось страдание. Выйти в коридор значило принять условия, смешаться с бесчисленной толпой девушек, у которых уже все было определено – некоторые получили работу в «Максиме», а вместе с ней контракты, деньги, бесчисленных поклонников, в конце концов тот шанс, о котором каждый человек мечтает с детства. И который далеко не каждому дается.
Конечно, среди тех, кто стоял в коридоре, было немало и таких, которым, как и Маше Кузнецовой, было отказано. Вот слиться с этими девушками она и опасалась. Это означало конец – возвращение в родной Воронеж, ежедневное ожидание звонков, писем, телеграмм из агентства «Максима». А звонков запросто могло и не последовать. Никогда.
Поэтому Маша Кузнецова и медлила, взявшись за дверную ручку.
Внезапно по коридору как будто пронеслась волна. Девушки повернули головы в одну сторону и сразу же преобразились. Только что на их лицах можно было увидеть самые разные выражения. Теперь все, как одна, ослепительно и чуть смущенно улыбнулись. Выпрямились и инстинктивно приняли самую выигрышную позу – спина прямая, подбородок поднят, глаза независимо смотрят вперед, руки свободно струятся вдоль тела, повторяя его изгибы… По коридору пронесся шепоток, который, впрочем, в звукоизолированном помещении, в котором все еще находилась Маша, был не слышен.
Все это произошло в долю секунды. В следующий момент Маша увидела причину этого оживления в коридоре.
Высокий худощавый, довольно молодой человек двигался между девушками, не обращая ни малейшего внимания на их кивки. Огненно-рыжий венчик волос окаймлял его блестящий череп. На лице темнела бородка-эспаньолка. Нос венчали модные небольшие прямоугольные очки без оправы. Человек был одет в яркую рубашку с коротким рукавом и простые джинсы, что диссонировало с пышными нарядами девушек. Только одна деталь роднила его с ними – большая пухлая папка, которую он нес под мышкой.
Все без исключения знали этого человека. Борис Максимович Размахов, создатель и владелец агентства «Максима», один из самых известных московских рекламных фотографов.
Увидев Размахова, Маша будто окаменела. Она только и успела, что шагнуть в сторону, когда человек рывком растворил дверь у нее перед носом и буквально ворвался в офисное помещение.
– Лена! – закричал Борис Размахов, обращаясь к бизнес-вумен за столом. – Только быстро! Заказ очень срочный!
Лена сразу поднялась, тоже испуганно поглядывая на вошедшего.
– Да, Борис Максимович, – произнесла она, – я слушаю.
– Руки, руки… Шеи… – пробормотал тот. – Очень срочно… Это заказ от «Росал». Сейчас доставят бриллианты… К завтрашнему дню все должно быть готово. Лена, вызывай девиц. Кто у нас там с красивыми руками и шеей?
– Я сейчас, быстро… нужно звонить… – пролепетала Лена, хватаясь одной рукой за коробку с картотекой, а другой за телефонную трубку.
– Ну нет! – раздраженно буркнул Размахов. – Говорю же тебе – времени нет, – через пять минут привезут бриллиантов на полмиллиона баксов.
Он раздраженно глянул на часы.
– Даже через три минуты! У меня всего три часа. Понимаешь? Потом их увезут. Выставка в Париже…
– Сейчас… Сейчас… – суетилась Лена, судорожно перелистывая большую телефонную книгу. – Тут есть у меня на примете…
– Пока позвонишь, пока они соберутся… – хмурился Размахов. – Знаю я этих баб, будут собираться триста лет… Краситься, блин… Им же не объяснишь, что нужны только шея и руки.
Он прошелся по комнате:
– Да, кстати, почему у тебя в коридоре столько девиц? Это кто такие?
– Они пришли узнать результаты кастинга…
– Ну и что? – грозно сдвинул брови Размахов. – Узнали?
– Я объявила еще час назад.
– Ну и пусть катятся… На хрена они тут нужны? Давай побыстрее очисти коридор. Сейчас тут омоновцев будет больше, чем девиц. Быстро!
Лену будто ветром сдуло из-за стола. Она выбежала в коридор и почти без труда вытолкала девиц за дверь.
Маша Кузнецова наблюдала за происходящим из-за шкафа, куда она юркнула, когда в комнату ворвался Размахов. Присутствие короля рекламы подействовало на нее точно так, как и на всех остальных претенденток на громкое звание фотомодели, – то есть ее практически парализовало. Она не могла двинуться с места. К тому же из-за открытой двери ее почти не было видно.
Размахов положил свою папку на стол, налил в стакан минеральной воды, залпом выпил. Потом постоял в задумчивости несколько минут и громко рыгнул.
– Все. Выпроводила. – Лена вошла в комнату и села за свой стол.
– Ты мне вот что скажи, – произнес Размахов, наливая в стакан остатки воды из бутылки, – тут есть кто-нибудь из девочек?
Лена виновато покачала головой:
– Нет, Борис Максимович, все разошлись. Никаких съемок намечено не было.
– Херово… – заключил Размахов. – Кого, интересно, я снимать буду? Не тебя же! Стара уже, мать…
Он рассмеялся, указав пальцем на руки Лены. Та вежливо хихикнула, хотя ей явно не понравилась шутка шефа.
– И не себя… – продолжал шутить Размахов, поднимая и критически разглядывая собственные волосатые руки. – Хотя… Можно выдать за новое направление в рекламе ювелирных изделий… Только вот заказчик будет недоволен. Как думаешь, Ленок?
Та кивнула.
– Ну а что будем делать, Борис Максимович? Звонить девочкам?
– Так… – рассеянно помассировав виски, пробормотал Размахов. – Тут ведь должна была Марина подгрести. Я, собственно, на нее рассчитывал.
Лена покачала головой:
– Никакой информации от нее не поступало.
– Хм… Это плохо. Можно, конечно, ограничиться бархатом и разные там хреновины расставить… – задумчиво говорил Размахов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12