Алексей Петрович недовольно цокнул языком: наведение порядка могло ликвидировать улики… Но какие улики могли остаться в комнате, если ребенка, по всей видимости, похитили, когда он шел из студии домой? Никаких, по логике событий… Однако Алексей Петрович Кротов привык работать тщательно. В игрушках и книгах ничего интересного не обнаружилось. А вот рабочая комната заинтересовала Кротова наличием компьютера, оснащенного по последнему слову техники: тут тебе и джойстик, и сканер, и принтер… Рядом с принтером красовалась открытая пачка обыкновенной белой бумаги формата А4. Алексей Петрович достал один лист из пачки, тщательно рассмотрел его…
– На компьютере, кроме Степана, никто не работает?
Выяснилось, что вообще-то никто в доме больше в компьютерах не нуждается. У Сусанны весь учет ведется на работе, в принадлежащей Кулакову фирме «Нейтрон» всеми делами ведают секретари и бухгалтеры: дом для него – место отдыха. Зато для Степы компьютер с выделенной линией – и подспорье в учебе, и игрушка…
– Так, понятно, – коротко бросил Алексей Петрович, вызывая из памяти мобильного номер родного агентства. – Алло, «Глория»? Коля, это ты? Макса сюда, срочно! Нужно, чтобы он тут покопался в одном компьютере. Ну да, по делу о похищении…
Отец и мать недоверчиво поглядывали на компьютер, который вдруг показался источником смертельной опасности, как-то связанной с исчезновением сына. Возможно, этим людям, которые не слишком свободно обращались с современной техникой, пришли на ум какие-нибудь фантастические истории о виртуальной реальности, крадущей детей – в буквальном смысле слова.
Вернулся с первого этажа Филипп Кузьмич Агеев, поговоривший с консьержкой – точнее, с дежурившим в тот день консьержем. Немолодой словоохотливый мужчина, с внешностью полковника-отставника, подробно рассказал, что постороннему в их подъезд никак не проникнуть. Всяким распространителям печатного хлама, вроде рекламных листовок и бесплатных газет, тоже вход воспрещен. Почтальонша из местного отделения связи утром была, по обыкновению, но кроме нее – никто. Консьерж тут работает уже более двух лет, знает в лицо всех жильцов, поэтому вряд ли мимо него проскользнул бы кто-то незамеченный.
– Если только он не гипнотизер, – подмигнул болтливый старикан. – Слыхал я по радио, есть такие, которые могут внушить, что его здесь нет. Вроде как невидимка получается. Войдет такой гипнотизер в квартиру, возьмет что хочешь и поминай как звали. А то бывает еще хуже: поселится, а хозяин его не видит. Только заметит иногда, что вроде еда из холодильника пропадает, или грязные следы, откуда ни возьмись, на полу, или там, к примеру, ванна мокрая…
– Это вы, наверное, радиоинсценировку слушали, – объяснил Агеев, улетучиваясь наверх. В невидимок он не верил. И уж подавно он не верил, что невидимка станет разменивать свои уникальные способности на то, чтобы проникнуть в подъезд элитного дома и подбросить в ящик неподписанный конверт с требованием выкупа. Такой невидимка мог бы запросто обчистить любой банк, вместо того чтобы связываться с чужим мальчишкой…
В квартире Кулаковых Агеева ждал Кротов. Результаты разговора с консьержем ничуть не удивили Алексея Петровича.
– Так что, трясем почтальоншу? – предложил Агеев дальнейший ход действий.
– Почтальоншу? Да нет, зачем? Почтальонша, Филя, сто пудов здесь ни при чем. Если моя догадка верна… Знаешь что, Филя, чеши-ка ты в студию, пока там еще кого-то можно застать. А я тут Макса покараулю.
Оставаясь в неведении относительно того, зачем вдруг в таком деле понадобился компьютерщик, Филипп Кузьмич снова устремился во внешний мир. А Кротов остался и продолжал допытываться у родителей:
– Вам кто-нибудь угрожал в последнее время?
– Да вроде нет, – Кулаков расценил этот вопрос как обращенный к нему. Сусанна в присутствии мужа больше отмалчивалась. «Восточная женщина приучена к покорности», – подумал Кротов, и хотя он не был сторонником исламских традиций в отношениях с женщинами, подумал, что приятно, должно быть, иметь в распоряжении такую красавицу, как Сусанна, да еще и покорную. Правда, похоже, Игорь Кулаков не понимает собственного счастья…
– Странные письма? Подозрительные звонки? – уточнил Кротов.
– Вроде бы никаких.
– Игорь Анатольевич, у вас есть враги?
– Разве только по бизнесу. Но они такими методами действовать не станут. А чтобы двадцать тысяч гринов требовать… Чего-то, по-моему, вряд ли. Потребовали бы уж тогда аннулировать кой-какие контракты, я бы сразу раскусил, откуда ветер дует.
– А может быть, заявление о двадцати тысячах долларов – только для отвода глаз? Могли ваши конкуренты похитить ребенка для того, чтобы повлиять на вас впоследствии? Заставить аннулировать те контракты, о которых вы гово-рите?
– Да кто их знает, – смутился Кулаков. – Это мне в голову не пришло.
– Расскажите мне немного о своем бизнесе.
Кулаков в общих чертах обрисовал происхождение – бизнеса и свое. Родился Игорь Анатольевич в провинциальном, но старинном и не таком уж маленьком городе Волжанске, там и основал в конце восьмидесятых свою фирму «Протон», связанную с производством высокоточной аппаратуры. «Нейтрон» начал бурно развиваться в девяностые. Со временем возникло несколько филиалов фирмы – по всей стране. Кулаков переехал в Москву, где живет и трудится, причем так успешно, что собирается баллотироваться в депутаты Госдумы. О последнем обстоятельстве Игорь Анатольевич сообщил с напускной скромностью и сдержанной гордостью, – словом, как если бы он не слишком хотел во всеуслышание заявлять о своих заслугах, но что же делать, если люди не позволят промолчать…
– Гм, понятно, – пробормотал Кротов, возвращаясь к компьютеру, который, очевидно, продолжал неясным образом его беспокоить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13