По пятам за ним следовала маленькая песчаная акула и пристально наблюдала за ловлей.
– Эта акула скорее найдет себе на обед мертвого кита, чем дождется свежей кефали от этого типа.
Я громко рассмеялся, вспомнив собственный опыт с кефалью еще в Алабаме.
Баки продолжал:
– Короче, мы заговорили о Юкатане. Кирк сказал мне, что прочно здесь обосновался. Еще он сказал, что в бухтах вдоль южной оконечности Крокодилового Камня уйма великолепных неисследованных отмелей с альбулой и тарпоном. Если я когда-нибудь сюда попаду, пообещал он мне, он отвезет меня на отмели.
– Судя по всему, ты поймал его на слове, – сказал я.
– Моей семье принадлежит магазин рыболовных снастей в Вайоминге и очень успешное туристическое агентство, мы устраиваем туры по рыбным местам. Предполагалось, что всю свою жизнь я буду им управлять, а, состарившись, передам детям. Так было до того, как я наткнулся па Кирка. Никогда не забуду нашу первую встречу. Она разожгла мое любопытство. Я читал все, что попадалось под руку, о рыбалке на южном Юкатане. Однажды, когда я работал гидом на реке Снейк, я встретил парня, который тоже бывал в этих краях. Он рассказывал удивительные истории, говорил, что воды залива Вознесения и острова Эспириту-Санто кишмя кишат альбулой, и, самое главное, трахинотом. Правда, заметил он, отправляться на рыбалку, приходится с пистолетом: от крокодилов покоя нет. Все это звучало слишком невероятно. Не знаю, в курсе ли ты, но в мире рыбалки на мушку разыскать тропические воды с большими косяками трахинота – все равно что найти золото.
Покончив с рыбацкими байками, Баки прочитал мне краткий курс новейшей истории Пунта-Маргариты. Мексиканское правительство, сказал он, объявило бухты и почти два миллиона акров тропических лесов, болот, мангровых зарослей, лагун и окружающих их коралловых рифов охраняемой зоной и дало им майянское название – «Сиан Ка'ан». Территория эта почти не развивалась; цель создания биосферного заповедника заключалась в том, чтобы так все и оставалось, а для рыбака это означало, что рыбы будет вдоволь. Баки с трудом дождался следующего отпуска. В первый же день он вскочил на самолет и прилетел в Мексику на встречу с бывшим партнером по танцам.
Кирк встретил Баки в аэропорту Канкуна, и они вместе отправились на юг, пропрыгав по шикарным рытвинам мексиканской грунтовой дороги до самой паромной переправы в богом забытом уголке.
– Мы сели на паром, идущий в город. Кирк привез меня сюда и сказал, что это место свободно. Как говорится, остальное уже история. Я попался на удочку, как трахинот. Забросил семейный бизнес и переехал на Пунта-Маргариту.
– Раньше здесь все было по-другому, да? – спросил я.
– Черт, конечно, да. Ну и лопухнулся же я, – сказал Баки со смехом. – Парень, у которого я арендовал землю, был кантри-вестерн-звездой из Нэшвилла. Он планировал переехать сюда – разводить лошадей, основать оффшорный культ. У него не срослось. На моей памяти впервые в этом загоне оказалась живая лошадь. Но бамбук красивый. Он вечен.
– В отличие от поп-звезд, – заметил я.
– Ты когда-нибудь слышал о Шоне Сперле? – спросил Баки.
– Не думаю, – сказал я, порывшись в памяти.
– А как насчет Текса Секса?
– Текс Секс. Ну разумеется! Я видел его однажды на «Днях Фронтира» в Шайенне. Этот парень притягивает баб как магнит. Никогда не видел столько красивых телок в одном месте. Они набились в закуток перед сценой, словно лосось на нересте.
– Шон Сперл – настоящее имя Текса Секса.
– Да ладно! Текс Секс жил в Пунта-Маргарите?
– Я бы сказал, он бывал здесь наездами… Но это совсем другая история.
– Я не тороплюсь, – сказал я.
6. О том, как кошмары превращаются в мечты
Как всё и вся в тропиках, рыболовная база «Потерянные мальчишки» имела собственную историю, и Текс Секс определенно был ее неотъемлемой частью. Еще одно чудачество гринго – пропитанное алкоголем, перегревшееся на солнце видение рая, управляемое самонадеянностью и полным отсутствием каких бы то ни было географических познаний о данном регионе.
Несколько лет назад Текс Секс шокировал музыкальный мир заявлением о своей ранней отставке. Это случилось на пике его короткой, но очень успешной певческой карьеры. Тем самым он все равно что сбросил водородную бомбу на головы миллионов его поклонниц от тридцати пяти до сорока пяти лет. А ведь они составляли костяк его армии фанатов, к тому же приносивший приличный доход.
Текс Секс ракетой взмыл из мрака безвестности и был немедленно избран кантри-исполнителем года. Своим домом он называл Лаббок, штат Техас, хотя спустя две недели после его рождения семья переехала в Чикаго. Отец Шона устроился на работу в «Крафт Фудс». Именно эта компания в свое время изобрела единственную пищу, которую он признавал, – плавленый сыр «Велвита».
Мозги Шона тоже мало чем отличались от плавленого сыра. Он вылетел из предпоследнего класса школы, перебрался в Фон-дю-Лак, штат Висконсин, и, устроившись на работу в зал игровых автоматов, сделал то же, что и всякий повернутый на сексе американский подросток мужского пола – основал свою группу.
«Ректальные термометры» так и не вылезли из гаража, в который их пустила бабушка бас-гитариста. Они развалились за неделю до своего первого концерта, когда ведущий гитарист застукал свою подружку и Шона трахающимися в кустах.
Усилки «Маршалл» изъяли за неплатеж, и Шон нанялся разносчиком пиццы «Домино». Однажды ночью в одном из местных караоке-баров он заново открыл в себе техасские корни. Осушив нескольких порций текилы и «Ягермайстера», с подначки коллег, он пробубнил в микрофон слова песни «Друзья из низшего света» Гарта Брукса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125