– Что вы хотите сказать?
– Я хочу предложить тебе стать членом экипажа «Лукреции» – начиная с сегодняшнего дня. Наши перуанские гости покинут нас в Панаме, а с ними и некоторые наши морячки из колледжа. Ты чувствуешь океан и шхуну, это видно.
Каюта погрузилась в тишину. Клеопатра ждала моего ответа, а я пытался придумать, что сказать. Вот опять я вынужден принимать одно из тех внезапных решений, что меняют жизнь раз и навсегда.
– Сколько у меня есть времени на раздумья?
– Я бы сказала – минут двадцать.
– Вполне достаточно, – сказал я.
Я забрался на такелаж, чтобы подумать. С каждой минутой край Крокодилового Камня становился все больше и больше. «Лукреция» не теряла времени даром. Корабль пульсировал от самого корпуса до такелажа, и я всем телом чувствовал его мощь.
Вскоре мы обогнули мыс. Прямо перед нами в лучах солнца блестела Пунта-Маргарита. Я даже видел очертания дома на верхушке гигантского баньяна.
– Готовься к спуску стакселей! – прокричал помощник капитана внизу. Команда засуетилась по палубе, и я начал спускаться. Я принял решение.
Пока мы неслись по каналу под облаком парусины, оставляя за собой пенный след в четверть мили, я вспоминал разговор с летчиком-истребителем ВМФ в одном баре. Было это несколько лет назад. Стояла ясная погода, и мы смотрели на «Синих ангелов», проводивших учения прямо над нашими головами. Один вид этих ракетоносцев, бросающих вызов силе тяжести, внушал мне благоговейный страх.
Летчик только пожал плечами.
– Это еще что, – сказал он. – Главное шоу происходит дома.
Он пояснил, что большинство воздушных сражений проходят без зрителей, и никто не видит удивительных маневров современной авиации. Но как только битва заканчивается, уцелевшие возвращаются и на подлете к авианосцу демонстрируют все, на что способны.
– Почему? – спросил я.
Лукавый пилот снова пожал плечами, улыбнулся и взглянул на делающие петли реактивные самолеты.
– Потому что там публика.
В то утро меня прямо-таки распирало от тщеславия. Я был абсолютно уверен, что меня встретит флотилия яликов, толпа рыболовных гидов и весь остальной персонал со щелкающими фотоаппаратами. Я принял позу Эррола Флинна на правом леере, поднес к глазам бинокль и прикинулся настоящим морским волком.
– Готовься к спуску стакселей! – закричал Соломон снизу.
Я повторил команду для пущего эффекта.
Я так увлекся деятельностью на палубе и на такелаже, что даже не смотрел на своих зрителей. А когда наконец бросил взгляд в сторону, то увидел лишь пустой канал. Все ялики мерно покачивались на своих местах у причала, но во всем лагере, казалось, не было ни души.
Я никак не мог переварить происшедшее, но суматоха с парусами, шкотами и фалами быстро заставила меня забыть об отсутствии встречающего комитета.
Я обернулся и увидел Клеопатру. Ей, похоже, было очень весело.
– Ну, мистер Марс?
Я молча стоял под обвисшими парусами. Эррол Флинн покинул мостик.
– Похоже, меня надо будет подбросить до берега, – смущенно пробормотал я.
– Насколько я понимаю, ты сходишь на сушу, – подытожила она.
– Да, мэм, хотя я рассчитывал на несколько другой прием, – сознался я. – У меня здесь работа. Как бы я ни хотел остаться и как бы я ни был благодарен вам за предложение, я дал слово и должен его сдержать.
– Понимаю, – сказала Клеопатра. – Что-то мне подсказывает, что у тебя еще будет возможность попозировать. Кстати, не забудь об обещании, которое ты дал нашему фанату Хендрикса.
– Я даю вам слово. Я отвезу Гектора в Город Грехов.
– Знаю, что отвезешь, Талли, – ответила она и взглянула на береговую линию. Вдоль ватерлинии судна вода быстро текла к морю. – Талли, я хочу тебя попросить еще кое о чем. Никаких обещаний, просто услуга. Ты честно выиграл пари. Понимаешь, мне начинает казаться, что я уже никогда не найду свою линзу. Я уже не помню, сколько лет прошло с тех пор, как это стало моим единственным крестовым походом, но, боюсь, мне может не хватить времени. Этот твой друг, этот Вилли, который летит к Тихому океану – ты мог бы попросить его поискать линзу для старушки? – В ее голосе звучали нотки, которые я раньше не слышал. Я понимал, что капитану Клеопатре Хайборн было нелегко просить о помощи.
– Конечно, – ответил я.
В следующий миг она обняла меня и крепко прижала к себе. А через мгновение снова стала капитаном.
– Мистер Соломон, мистер Марс покидает нашу шхуну. Но его надо подбросить до берега. Пожалуйста, поторопитесь: начинается отлив.
Я смотрел, как команда спускает шлюпку и занимает места у весел, и еще раз взвесил свое решение. Но лодка была уже на воде, а солнце склонялось к западу. Я чувствовал, что кораблю не терпится вновь пуститься в плавание.
– Я рада, что судьба свела нас вместе. У тебя всегда будет место на «Лукреции».
– Спасибо, капитан.
– Нет, это тебе спасибо за интересный денек. Просто помни, жизнь иногда швыряет нам крученые мячи. Так что если что-то изменится в ближайшие две недели, мы будем на Отмели Полумесяца. Потом можешь оставить сообщение в «Судоходной компании Хайборн» в Майами. – Она протянула мне визитку с телефоном.
Соломон объявил, что шлюпка готова. Я перелез через борт и, спустившись по трапу, занял место на румпеле рядом с ним. Гребцы взмахнули веслами.
– Возвращайся, мы всегда будем рады тебе! – прокричала Клеопатра. – А главное, не меняйся. Таких, как ты, осталось немного.
На пристани я попрощался с Соломоном и командой и какое-то время постоял на берегу, глядя вслед удаляющейся шлюпке. По пути на базу я встретил Гонсалеса, нашего садовника. Он ковырялся на грядке с помидорами и либо не видел моего прибытия, либо не счел это чем-то из ряда вон выходящим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125