И уж если действительно букет был безвкусен, то она восклицала: «Хлам!»
Увидев вазу с розами у себя на столе, я, по обыкновению, отнес их ей.
– Красные розы? Они наверняка для тебя!
Я посмотрел на открытку, и оказалось, что Ротти права.
– От кого? – спросила она усмехаясь.
– Сьюзан!
– И что это значит?
– Что?
– Ты спишь со Сьюзан?
– Я? О нет!
Она посмотрела на меня поверх очков:
– А почему нет?
У меня на лице появилось настолько растерянное выражение, что она начала смеяться.
– Почему вы решили, что я с ней сплю? Разве она не может спать с кем-то другим?
– Не ревнуй.
Я решил оставить цветы на своем столе.
Ротти бросила мне вслед:
– Это так мило. Что за прелестная девушка! И я не представляю, кто бы ей мог подойти так же, как ты.
Я закрыл за собой дверь и ушел. Но Ротти позвонила мне через пару минут.
– Сьюзан хочет тебя.
– Пожалуй. Но я думаю, меня хотят многие девушки, как бы это ни было смешно.
– Я тоже так думаю, Чарли, но Сьюзан хочет тебя прямо сейчас, на каком-нибудь пляже. Она работает с Бруно Танцем. Ей там скучно, и она мечтает, чтобы ты был с ней. Ты должен поехать. У нее такая тяжелая работа.
– В чем проблема?
– Не знаю, она не говорит. Там нет Кенни Блума, уже хорошо. Но все равно поезжай и узнай, что с ней.
Я вернулся в ее кабинет, и она встретила меня с усмешкой.
– Послушай, я знаю, тебе она нравится. Так что не надо притворяться, будто тебе плевать. Может быть, проблему она просто выдумала. Что ж, воображаемые проблемы тоже проблемы. Вдруг она скучает по тебе? Лучше ты, чем Бруно.
– А что Бруно? Он спит с ней?
– Разумеется.
– Но он женат. У него красивая жена, да еще и дети.
– Господи, ну кто на это смотрит, Чарли! – Ротти усмехнулась и покачала головой: – Все фотографы спят с девушками, кроме тех, кто предпочитает мальчиков. Как думаешь, зачем они становятся фотографами? Потому что хотят быть рядом с красивыми девушками всегда.
– Я не верю, что она спит с ним.
– Сядь.
Я сел, и она налила водку в два стакана.
– Выпей.
– Еще слишком рано, – возразил я.
– Наоборот, поздно. – Ротти сунула мне стакан в руку. – Ты знаешь, что такое созависимость? – спросила она.
– Да. Это самооправдание, не так ли?
Она посмотрела на меня, помолчав с минуту, а затем заговорила в характерном для нее поучительном тоне:
– Созависимость – это опыт, который позволяет нам повысить уровень нашего самоуважения. Это осознание смирения с налагающими тяжелые обязательства связями, это взросление, между взрослым «нужно» и детским «хочу»…
– Из какой книги цитата?
Роттвейлер помнила наизусть цитаты из книг на все случаи жизни.
– Забыла. Одна из тех книг, что оставляют неизгладимый след в сознании умного человека. Но это не имеет значения. Важно, что Сьюзан нуждается в созависимости.
– У нее низкий уровень самоуважения? Она же звезда, черт побери! – Я раньше не позволял себе так злиться в присутствии Мисс.
– Чарли, все девушки нуждаются в том, чтобы повысить уровень самоуважения и самооценки. Особенно красивые. Ведь они прекрасно понимают, что большинство мужчин, которые за ними охотятся, ни во что их не ставят.
– Не все девушки… Кара не такая…
– Кара прошла долгий путь, прежде чем стала самостоятельной.
Я посмотрел на Роттвейлер, сидящую между двумя лампами с сигарой в руке. На сей раз она гипнотизировала меня не взглядом, а риторикой.
– Видишь ли, эти красивые девушки привыкли к тому, что их используют. Постепенно они и сами начинают считать себя вещью, годной только на то, чтобы приносить пользу, но нуждаются они совершенно в другом.
– Послушайте, – возразил я, – но вы сами их используете!
В глазах Роттвейлер вспыхнуло недовольство.
– Я не использую. Я помогаю. Если они уходят от меня, я не могу им помочь. Но пока они со мной, забочусь о них. Возможно, Танц не слишком подходит Сьюзан. А ты подходишь. Но если ты не хочешь помочь…
– Кто сказал, что не хочу…
– Чего ты ждешь от меня? – буркнула она с раздражением. – Чтобы я стала вмешиваться в их жизнь? Я не могу сказать девушке: «Не спи с ним, он для тебя недостаточно хорош». Вернее, могу, но при крайней необходимости, а не каждый раз, когда она заводит роман. Поэтому я помогаю им по-другому. Мир, в котором мы работаем, Чарли, полон монстров. Мы не можем уничтожить всех монстров. Мы должны обезвредить некоторых из них. Обязаны перехитрить их. А с другими справимся и на расстоянии. Но избавиться от них мы не можем, это наша работа.
Она снова победила меня. Я встал с кресла и поехал домой собирать сумки.
В тот же вечер я остановился в отеле на юге Калифорнии, разобрал сумку и лег смотреть телевизор, размышляя о созависимости. Я не очень понимал, каким образом мое присутствие поможет Сьюзан повысить уровень ее самоуважения и сделает ее более сознательной, взрослой и ответственной, если все, что она желала, – это переспать со мной. С другой стороны, все, чего хотел я, – тоже всего лишь переспать с ней. Что такого повышающего самоуважение могло быть в этом обоюдном желании?
Фотосессия проходила на острове в получасе езды на лодке от побережья. Уже стемнело, когда Сьюзан, Танц и его ассистенты вернулись в отель.
Я ужасно злился на Танца, хотя совершенно не знал его. По признанию Ротти, он работал со Сьюзан несколько лет. Его жена, экс-модель, вероятно, не догадывалась об их связи. У нее было такое же положение, как у всех жен фотографов, – их мужья проводили целые недели с красивыми женщинами, объясняя происходящее исключительно нуждами своей профессии.
– Видишь ли, их жены не хотят верить в то, что им изменяют, – говорила мне Мисс, – бедняжки убеждены, что они единственные, ради кого мужчины могут изменять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130