Я выпил кофе, пока он готовил портфолио моделей, а Барт разбирался с каждой девушкой индивидуально. Он проверял портфолио и присматривался к девушке, чтобы понять, что можно улучшить или убрать вовсе.
– Тебе нужно побольше детскости! – Он отправил ее пересниматься. Затем подошел к следующей девушке, просмотрел ее портфолио. – Типичная проститутка, – прошептал он мне. – Твоя мать видела эти фото? – обратился он к девушке.
Та покраснела и рассмеялась.
– Тебе будет стыдно за себя. – Он выдохнул дым и сел – ноги на стол. – Ты только посмотри на этих малолетних потаскушек. Я ожидал более взрослых кандидаток. Раньше было лучше, модели были… как бы это сказать… профессиональнее, что ли… и уж если были шлюхами, так хоть не дешевыми…
– Барт, мне нужно, чтобы ты смонтировал кое-что для меня.
– Что-то нехорошее?
– Я просто не хочу, чтобы это кто-то видел.
– Тогда зачем было снимать? Ведь фотографии делают на память.
– Думаю, в будущем пригодится.
– Ах, вот как! – Он рассмеялся. – Больше ничего не говори. Компромат. Я люблю это. Кто же там? Сьюзан?
Пришла моя очередь смеяться.
– Кара! Скажи мне, это Кара? Я готов заплатить миллион за материал! Я заплачу миллион за компромат на обеих!
– Не хочу тебя разочаровывать…
– Ну, вряд ли это Зули. Она некомпроментабельна. Просто ее уже ничто не может скомпрометировать. Так что же там?
К Барту подошла с портфолио полноватая блондинка.
– Боже, посмотри на это!
Я немного смутился, увидев, что девушка расстроилась.
– Корова, только рогов не хватает.
– Я не знаю, – продолжал я, – в этом фильме немного странное распределение ролей. Давай поговорим после того, как ты посмотришь.
– Договорились. – Барт поднес с губам чашку кофе. – Какой у тебя размер? – Он посмотрел на блондинку.
– Восьмой, – ответила девушка.
– Пари держу, что двенадцатый, – обернулся он ко мне. – Ладно, свободна.
– Когда посмотришь, позвони мне. Лучше нам смонтировать это вместе, о'кей?
– А качество съемки сносное? Хочешь еще эспрессо?
– Нет, спасибо.
– Не волнуйся, я очень аккуратно отношусь к таким вещам. Сделаю все, что в моих силах. И сразу позвоню тебе, чтобы посмотреть все вместе.
– Звучит обнадеживающе. – Я улыбнулся.
– Послушай, Чарли, можешь прислать мне какую– нибудь красотку? Хорошенькую девочку для съемки. Она нам просто необходима, это небольшая работа в Нью-Йорке.
– Попробую.
Я вышел из студии и сразу поехал в офис, чтобы подобрать ему девушку. Когда я нашел подходящую кандидатуру, то сразу отправил ее к Барту, велев сказать, что она от меня по его просьбе.
Девушка посмотрела недоверчиво и натянуто улыбнулась. Француженка, девятнадцать лет, очень красивая, тип женщины, который Барт считал идеально подходящим для съемки.
А в три часа дня в офис приехали сотрудники полиции и напомнили мне о моих правах. Они были категорически против разрешения снимать мое задержание, но журналисты и телеоператоры все же проявили недюжинное упрямство и зафиксировали тот самый момент, когда две дамы с лесбийской внешностью в униформе вели меня под руки к полицейскому фургону. Толпа фотографов не хотела расступиться. Я просил полицейских разогнать их. Если там оказался кто-нибудь из моих друзей-сотрудников, они бы, конечно, не допустили такой вакханалии, но рядом, увы, никого не было. К тому же бесполезно было кричать и доказывать свою невиновность после того, как все узнали о моем присутствии в доме Казановы, заснятом на камеру.
Съемку моего задержания прокручивали в каждом выпуске новостей, каждый раз добавляя все более фантастические подробности и сообщая все более «волнующие» предположения о причинах совершенного мною преступления. Я же вдруг почувствовал себя невыразимо скверно и тоскливо, поняв впервые в жизни, что значит стать объектом праздного человеческого любопытства, объектом, к которому на самом деле публика не испытывает сострадания и вообще часто забывает, что это живой человек с чувством собственного достоинства.
Меня отвезли в тюрьму и поместили в камеру после унизительной процедуры обыска. Мне показали кассету с записью моего пребывания в доме Казановы и снова повторили причины моего задержания и предъявленные мне обвинения. После чего я получил разрешение позвонить своему адвокату. Я решил немедленно уведомить Роттвейлер в надежде, что у нее наверняка найдется отличный специалист по уголовным делам.
Роттвейлер! Она должна была знать, что меня арестовали в офисе. Теперь он был закрыт. Я уверен, она знала, что я там был и о том, что произошло, хотя и отсутствовала в то время в городе. Ротти вернулась после полудня. Но как я мог до нее достучаться? Я безрезультатно звонил и звонил в офис, но все словно вымерли. Включался автоответчик, и на этом все заканчивалось.
Только один телефонный звонок? Я все еще сохранял на него право. Я позвонил домой Роттвейлер. Мне ответил Тито.
– Нет, Мисс Роттвейлер нет дома, мистер Чарли!
– Тито, это вопрос жизни и смерти, я арестован. Ты должен разыскать ее и сообщить об этом. Мне нужен хороший адвокат, который бы доказал мою невиновность.
– Если я увижу Мисс…
– Тито, если ты не найдешь ее немедленно, мне конец…
Полицейский при этом стоял у меня за плечом, еще больше усугубляя критичность моей ситуации.
– Тито, это надо сделать срочно. Она может очень рассердиться, если ты не сообщишь ей немедленно. Она… тоже в этом замешана.
Я произнес слово «замешана» потому, что это был мой последний шанс. Я надеялся, что хотя бы такой угрожающий намек на него подействует. Но у Тито непредсказуемый характер, неизвестно, как он воспринял мое предупреждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130