– Вы играете в баскетбол?
– Играл в колледже.
– А что за колледж?
– Йель.
Он кивнул с удивленным видом, не переставая писать. Мне так и хотелось задать ему вопрос, что он думает об этом.
– Так это была нормальная вечеринка?
– Это была гламурная вечеринка. Люди из мира моды и всякие знаменитости.
– Вы с кем-нибудь разговаривали?
– С ребятами из команды. Еще меня представили Мадонне…
– Правда? – Детектив внезапно оживился. – Ну и как она?
– Как вам сказать… гораздо меньше ростом, чем я полагал…
Мендез рассмеялся.
– Еще я говорил с Миммо Понтекорво…
Он снова принялся писать.
– И кто это такой?
– Простите… я сразу не объяснил. Итальянский художник. Я поклонник его произведений.
– Да? – Он продолжал строчить в блокноте, а я даже представить не мог, зачем ему все это. – А еще?
– Еще… все. Я поехал назад в отель. Я должен был рано встать, чтобы сопровождать на съемки одну из наших моделей.
– Сопровождать?
– Да. Мы должны были поехать в Эверглейдз. Такая уж у меня работа.
Мы улыбнулись друг другу.
– Кто-нибудь видел, когда вы уходили с вечеринки?
– Хм… не думаю. Я ни с кем не прощался.
Мендез снова улыбнулся безмятежной добродушной улыбкой. Закрыл блокнот, и я внезапно почувствовал облегчение.
– Позвольте спросить еще об одном. У вас нет никаких соображений, кто мог напасть на мистера Казакову?
Я задумался, пытаясь припомнить всех врагов Казановы, которые мне известны. Возможно, это все-таки Эдди Веном… А быть может, и Роттвейлер… Или Юшка… но это также могла быть любая из девушек, соблазненных и брошенных Казановой, обратившаяся к кому-нибудь за помощью…
– Нет. Если честно, я не могу назвать никого конкретно. Понимаете ли, у него было столько любовниц… что любая из них…
– Да, я слышал.
– Но назвать кого-то… нет…
Он выглядел разочарованным, но не переставал улыбаться и любезно кивать мне.
– Может быть, Мелани Мартин укажет вам кого-то…
– Да, мы уже говорили с мисс Мартин.
Он встал со своего места и направился к выходу. Вдруг повернулся ко мне, почти как лейтенант Коломбо из сериала, когда его осеняло неожиданное предположение.
– Между прочим… я забыл спросить у вас… кое-что еще… то есть деликатный вопрос… как вы попали в этот бизнес?
Я опешил от его напора, в первую минуту не зная, что отвечать.
– Хороший вопрос. У меня был простой в работе, и я согласился заняться тем, за что мне обещали неплохо платить.
Мендез посмотрел на меня с искренним любопытством, а затем рассмеялся:
– Что ж, удачи в вашем нелегком деле. И еще можно спросить…
На сей раз я взял себя в руки и подготовился к любой неожиданности.
– Конечно.
– Вы когда-нибудь делали ставки на баскетбольных матчах?
Я посмотрел на него в недоумении:
– Вообще никогда не ставлю ни на что.
– Даже если наверняка знаете, кто победит?
– Даже тогда.
Он, наконец, ушел, и я спокойно допил коктейль. На дне осталось несколько кусочков льда, окрашенного в коричневый цвет.
Почему он задавал мне странные вопросы перед уходом? Что все это могло значить? И чем могло закончиться для меня?
КАК В ШОУ-БИЗНЕСЕ
Два раза в году в фэшн-бизнесе случалось настоящее помешательство, именуемое «неделей моды». На самом деле неделя обычно длилась не меньше месяца. Весной и осенью вся пресса, посвященная моде, разрывалась от переизбытка новостей, скандалов и восторгов, описывая происходящее в основных столицах индустрии – Нью– Йорке, Лондоне, Милане и Париже. Не было ни одного журнала, в котором бы не писали о новейших революционных тенденциях в коллекции кого-нибудь из дизайнеров. В эти периоды дух конкуренции достигал апогея, а все конфликты между творцами моды, заказчиками, покупателями, моделями и всеми, кто их обслуживал, обострялись и принимали самые болезненные формы. Так что за время этого ажиотажа успевали порядком утомиться даже самые амбициозные личности.
Недели моды изобиловали огромным количеством показов, в которых участвовали сотни дизайнеров, стремившихся затмить друг друга экстравагантными фантазиями, воплощенными в созданных ими нарядах и аксессуарах. Их «похождения» преподносились в прессе как захватывающие триллеры. Откровенное соперничество в такие моменты воспринималось как норма, и поэтому все тайные враждебные отношения в период коллективной истерии становились видны невооруженным глазом даже стороннему наблюдателю.
Нередко все это приводило к серьезным кризисам. Дизайнеры беззастенчиво пытались саботировать чужие показы и шоу, столкновения имели место даже на вечеринках и приемах. Разумеется, борьба шла и между зрителями. Буквально все, от редактора заштатного издания до самых именитых персон в мире моды, желали сидеть в первом ряду, и, уж конечно, ни в коем случае не дальше третьего, поскольку только этот сектор зала обычно попадал в объективы телекамер и фотоаппаратов.
Для моделей недели моды были самой горячей порой для заключения перспективных контрактов, и они стремились преподнести себя с лучшей стороны, часто не соглашаясь на второстепенные роли, навязанные им в соответствии с замыслами дизайнеров, что тоже не способствовало спокойной обстановке во время подготовки к показам. Дизайнеры, в свою очередь, жаждали заполучить самых лучших моделей для представления своих коллекций, которые так или иначе должны были войти в ежегодно пополняемую историю моды. Таким образом, многим девушкам приходилось участвовать за день в пяти и более показах, и, конечно же, случались накладки, опоздания и прочие неурядицы, выводившие из себя «божественных творцов».
Была и другая неприятная сторона – начинающие модели, еще не привыкшие к специфике модных шоу, стремились всячески доказать свою работоспособность и вынуждены были в прямом смысле слова не сходить с подиума сутками, а после еще и присутствовать на вечеринках и банкетах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130