Так проявлялись истинные законы рынка, и, возможно, девушки тоже получали взамен немало – помимо материального вознаграждения, они приобретали жизненный опыт. Но я не находил происходящее ни приятным, ни веселым.
Быть может, со мной что-то не так, я придерживался слишком уж устаревших норм и правил… Но меня совсем не тянуло к этим нимфеткам. Встречая их на улицах и в магазинах в слишком откровенных нарядах, я не мог назвать их привлекательными. Точно так же и в клубе – какими бы ловкими красотки ни были и как бы ни имитировали сексуальное возбуждение, они оставались для меня больше детьми, чем женщинами. Отец после развода женился на девушке, которая была на двадцать лет моложе моей матери и всего лишь на пять лет старше меня. Я еще тогда подумал, что такой выбор не для меня. Кому-то такая разница кажется нормальной и даже интригующей, для меня же неудобна, неприятна и недопустима.
Я сидел и наблюдал за происходящим, почти отрешившись от реальности. Если бы это не было смешно, я предпочел бы притвориться спящим. Но когда я попытался закрыть глаза, чей-то язык лизнул мое ухо – один, потом другой, третий раз… Это красотка Дженни, безудержно хохоча, задалась целью вывести меня из оцепенения.
– Как твои дела? Не хочешь развлечься?
Я не мог понять, действительно ли она сильно пьяна или притворяется.
– Пока нет. Может, и тебе лучше передохнуть?
– А что, я уже могу доиться спиртным?
Я автоматически посмотрел на ее грудь:
– Что?
– Я такая пьяная?
– Это молодежный сленг – «доиться спиртным»?
– Что-то вроде того. Твое поколение до такого не додумалось.
Она опять рассмеялась.
– Мое поколение? Как ты думаешь, сколько мне лет?
– А сколько тебе лет?
– Мне двадцать пять. А тебе?
– Мне? – Она словно пыталась вспомнить свой возраст. – Мне восемнадцать. И это клево.
– Да, неплохо.
– Это играет Элис Купер… а мне восемнадцать, и мне это нравится…
– Элис Купер?
– Ты слышал об Элисе Купере?
– Я потрясен, что и ты о нем слышала.
– А ты нечто вроде нашего патрона или воспитателя, да?
Теперь пришла моя очередь смеяться. Но Дженни уже удрала от меня в гущу танцующих. «Слава Богу!» – подумал я с облегчением. Милая хорошенькая девочка. Она танцевала теперь с двумя своими подружками, время от времени становясь в пару с каким-нибудь парнем в коже с длинными волосами, а потом бросала его, чтобы упорхнуть дальше.
Но я слишком рано радовался. Натанцевавшись вдоволь, Дженни решила вернуться ко мне, чтобы подлить в свой бокал еще шампанского.
– Ты совсем не танцуешь?
– Очень редко и только если мне нравится музыка.
Она снова отошла от меня, и к ней тут же приклеился один из гостей с вечеринок Казановы. Я узнал его, когда он обхватил ее за талию и, наклонившись, что-то зашептал на ухо.
– Нет, спасибо! – громко воскликнула девушка. – Мне и так хватает проблем на задницу!
Мужчина разочарованно отвернулся и направился к столу Казановы, который в это время разговаривал с Киттен и Зули, сидящими по обе стороны от него и распивающими очередную бутылку «Дом Периньон». Зули была одета в костюм ярко-красного цвета, а Киттен в черное платье. Но ни одна из них не заметила, что я за ними наблюдаю.
Подумав немного, я все же решил подойти к ним и поздороваться.
– Чарли! – Киттен вскочила с дивана и повисла у меня на шее. – Что ты здесь делаешь? Расслабляешься?
– Нет, я тут блюду стайку герлскаутов.
Казанова засмеялся, услышав мой ответ, и посмотрел на меня с любопытством, но весьма дружелюбно.
Я кивнул ему.
– А вы что тут делаете?
– Мы только что приехали с Зули. У нас завтра показ Версаче.
– А сегодня у них показ у меня, – добавил Казанова.
– Ишь чего захотел, – возразила Зули, прижавшись к нему с поистине кошачьей грацией.
– О, ты меня возбуждаешь! – отозвался Казанова. – Если я не проведу с вами ночь, то не знаю, что со мной будет завтра.
Киттен посмотрела на него со всей своей детской самоуверенностью:
– Что это ты задумал?
Казанова достал порошок из кармана и вдохнул по несколько раз в каждую ноздрю.
– Думаю, пора подзарядиться, – заметил он и, посмотрев на меня, добавил: – Хочешь?
– Нет, спасибо. Предпочитаю полагаться на объективность своего обоняния.
– А я нет! – воскликнула Киттен и, взяв щепотку, принялась набивать нос кокаином.
Казанова захохотал и пересыпал порошок из одной коробки в другую, поменьше. В это мгновение кто-то взял меня за руку. Я оглянулся и опять увидел Дженни.
– Слушай, Чарли, не хочешь потанцевать? Тебе не нравится эта музыка?
– Ух, ты! Чарли, это что, новое открытие?
Казанова вскочил с дивана и встал между нами, схватив одной рукой Дженни за плечо, а другой – меня за руку. Дженни оттолкнула его, но он опять в нее вцепился.
– Данте Казанова, – представился он.
– Очень рада, – отозвалась девушка и снова оттолкнула его. – Мне надо идти, – резко сообщила она.
Казанова широко улыбнулся:
– Ну а перед тем как ты уйдешь… как насчет хорошего траха в эту ночь?
Я ожидал, что Дженни тут же отвесит ему оплеуху, но она, прищурившись, выпалила: – Хорошего траха тебе в эту ночь! Киттен и Зули разразились веселым смехом. Но Казанова нахмурился. Было видно, что он недоволен, но все же приличия ради заставил себя улыбнуться. Дженни тоже улыбнулась и пошла прочь. Я догнал ее, и мы стали танцевать. Но я уже так устал к тому времени, что двигался автоматически, как в полусне.
ПУДРА В ПАРИЖЕ
К тому времени, когда мы прибыли в Париж, я уже привык и к новому поясному времени и к своим обязанностям, в которые входила необходимость разрешать множество нелепых проблем, успокаивать истерические выпады девушек, ограждать их от всех сортов маньяков, торговцев наркотиками, сводников и сутенеров, а также от чрезмерного злоупотребления ночными развлечениями, пагубно сказывающимися на их дневной работоспособности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130