ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Особи же одного вида почти никогда не убивают друг друга. Грозные, сильные звери, вооруженные смертоносными клыками, когтями, рогами, ядом, ведут себя точь-в-точь как ваши армии с их вполне настоящим оружием. Если у них возникают разногласия, они сходятся вместе, угрожающе рычат, скалят зубы, всячески демонстрируют свою силу и боевой дух — пока один из соперников не признает себя побежденным и не отступит. Большинство внутривидовых поединков бескровно или ограничивается неопасными ранениями. И даже если дело все-таки доходит до серьезных ран и смерти, ни одному живому существу не приходит в голову истязать поверженного, чтобы насладиться его мучениями!
— Некоторые преступники вполне заслуживают мучительных наказаний, — холодно возразила я, думая, уж не намекает ли он на профессию моего отчима.
— Я не о преступниках. Я о том, чтобы мучить невинную жертву и получать от этого удовольствие.
— Такое тоже случается, — заметила я. — В основном, конечно, в брачный сезон, но это вообще безумное и страшное время. Там и счет потерь в битвах идет далеко не на единицы. И потом, детская жестокость…
— Дети любого разумного вида стоят ближе всего к животным. У вас они просто отрабатывают типичную для стадных животных программу борьбы за место в иерархии. Одни демонстрируют свое доминирование над другими, чтобы утвердить свой высокий ранг. Все, что им нужно, — добиться от низкоранговых признания своего статуса и демонстрации покорности, а вовсе не заставить их страдать. Ты видела когда-нибудь, чтобы ваши дети продолжали мучить того, кто не сопротивляется? Тебе приходилось слышать, чтобы дети аньйо забили кого-нибудь насмерть?
— Нет, конечно! Но я никогда не была покорной. И не буду!
— Что же касается брачного сезона, то он длится лишь один месяц из тринадцати, и ваша цивилизация понимает необходимость борьбы с этим безумием. Ваши страны уже приняли широкий комплекс мер по обузданию похоти и агрессии брачных сезонов; войны на это время, правда, пока еще не запретили, но все идет к тому — каждое государство само по себе было бы радо ввести такой запрет, осталось лишь преодолеть недоверие государств друг к другу. И все больше аньйо заключают браки вне брачного сезона, руководствуясь голосом рассудка, а не сезонным умопомрачением…
— Вы говорите это таким тоном, словно у вас не так.
— Эйольта, — Джордж тяжело вздохнул, — у людей нет брачных сезонов. И никогда не было.
— Нет? — обрадовалась я. — Я так и знала! Я была уверена, что цивилизация, достигшая звезд, свободна от этого скотства! — Перед моими глазами возник возбужденный Зак-Цо-Даб, и я скривилась от омерзения. — Но… как же вы продолжаете род?
— Ты не понимаешь, — печально произнес он. — Тебе приходилось сталкиваться с аньйо, смотревшими на тебя как на урода, но они не знают, что такое истинное уродство. Все живые существа, Эйольта, убивают и спариваются лишь тогда, когда это необходимо для выживания особи или вида в целом, и лишь в тех количествах, в каких это необходимо. Так обстоят дела на Земле, на Бруно III, то есть на вашей планете, и в других известных нам мирах с биосферами. Вероятно, это общий закон Вселенной. И в этом нет ничего странного, ведь именно такое поведение является наиболее разумным и оправданным. И есть лишь одно исключение. Человек убивает, когда не хочет есть, и спаривается, когда не хочет иметь потомства. Единственный вид, который убивает, мучает и совокупляется для удовольствия, превратив это в самоцель, занимаясь этим в сотни и тысячи раз больше, чем необходимо, вопреки необходимости, здравому смыслу, собственному выживанию! Люди — это выродки Вселенной, Эйольта. Брачных сезонов у них нет не в том смысле, что похоть никогда не овладевает ими, а в том, что вся жизнь человека, с юности до старости, и вся история человечества — это сплошной непрерывный брачный сезон.
— Не может быть… — потрясенно произнесла я. — Ведь получается, что вы даже не можете с этим бороться? Чтобы осознать необходимость борьбы с безумием, нужно хоть иногда бывать в здравом уме…
— Всегда находилось здравомыслящее меньшинство, но в отношении большинства ты права. С безумием не только не боролись — его прославляли и воспевали. И пребывали в полной уверенности, что иначе и быть не может, что вся Вселенная создана по их образу и подобию. Вообрази себе, в своих фантастических романах они приписывали похоть даже роботам!
И тут я усмехнулась с невеселым торжеством:
— Нет, командир, вам не удалось меня провести. Я понимаю, вы придумали все эти ужасы для того, чтобы мне самой захотелось вернуться домой. Но я не так глупа, чтобы во все это поверить. Если бы вы, люди, и впрямь были такими, вы бы уже уничтожили сами себя!
— Мы сделали это. —Что?
— Ты правильно расслышала. На самом деле то, о чем я тебе рассказывал, уже в прошлом. Но ценой этому стали шесть миллиардов жертв Последней Войны.
— Миллиардов?! Да всех аньйо, наверное, миллионов сто!
— По нашим подсчетам, примерно сто пятьдесят, вместе с йертаншехскими племенами. Вы ведь никогда не плодились в таких безумных количествах. Ваш мир никогда не столкнется с проблемой перенаселения, у вас из-за этого и поводов для войн гораздо меньше… Даже для ваших войн. У вас целое поколение может за всю жизнь так и не узнать, что это такое. А в нашей истории, Эйольта, не было ни одного года, когда люди бы не воевали. И эти войны были не чета вашим. Если в ранние времена счет жертв шел всего лишь на тысячи…
— «Ничего себе „всего лишь“!» — подумала я…
— …то это только потому, что не было достаточно смертоносного оружия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212
— Некоторые преступники вполне заслуживают мучительных наказаний, — холодно возразила я, думая, уж не намекает ли он на профессию моего отчима.
— Я не о преступниках. Я о том, чтобы мучить невинную жертву и получать от этого удовольствие.
— Такое тоже случается, — заметила я. — В основном, конечно, в брачный сезон, но это вообще безумное и страшное время. Там и счет потерь в битвах идет далеко не на единицы. И потом, детская жестокость…
— Дети любого разумного вида стоят ближе всего к животным. У вас они просто отрабатывают типичную для стадных животных программу борьбы за место в иерархии. Одни демонстрируют свое доминирование над другими, чтобы утвердить свой высокий ранг. Все, что им нужно, — добиться от низкоранговых признания своего статуса и демонстрации покорности, а вовсе не заставить их страдать. Ты видела когда-нибудь, чтобы ваши дети продолжали мучить того, кто не сопротивляется? Тебе приходилось слышать, чтобы дети аньйо забили кого-нибудь насмерть?
— Нет, конечно! Но я никогда не была покорной. И не буду!
— Что же касается брачного сезона, то он длится лишь один месяц из тринадцати, и ваша цивилизация понимает необходимость борьбы с этим безумием. Ваши страны уже приняли широкий комплекс мер по обузданию похоти и агрессии брачных сезонов; войны на это время, правда, пока еще не запретили, но все идет к тому — каждое государство само по себе было бы радо ввести такой запрет, осталось лишь преодолеть недоверие государств друг к другу. И все больше аньйо заключают браки вне брачного сезона, руководствуясь голосом рассудка, а не сезонным умопомрачением…
— Вы говорите это таким тоном, словно у вас не так.
— Эйольта, — Джордж тяжело вздохнул, — у людей нет брачных сезонов. И никогда не было.
— Нет? — обрадовалась я. — Я так и знала! Я была уверена, что цивилизация, достигшая звезд, свободна от этого скотства! — Перед моими глазами возник возбужденный Зак-Цо-Даб, и я скривилась от омерзения. — Но… как же вы продолжаете род?
— Ты не понимаешь, — печально произнес он. — Тебе приходилось сталкиваться с аньйо, смотревшими на тебя как на урода, но они не знают, что такое истинное уродство. Все живые существа, Эйольта, убивают и спариваются лишь тогда, когда это необходимо для выживания особи или вида в целом, и лишь в тех количествах, в каких это необходимо. Так обстоят дела на Земле, на Бруно III, то есть на вашей планете, и в других известных нам мирах с биосферами. Вероятно, это общий закон Вселенной. И в этом нет ничего странного, ведь именно такое поведение является наиболее разумным и оправданным. И есть лишь одно исключение. Человек убивает, когда не хочет есть, и спаривается, когда не хочет иметь потомства. Единственный вид, который убивает, мучает и совокупляется для удовольствия, превратив это в самоцель, занимаясь этим в сотни и тысячи раз больше, чем необходимо, вопреки необходимости, здравому смыслу, собственному выживанию! Люди — это выродки Вселенной, Эйольта. Брачных сезонов у них нет не в том смысле, что похоть никогда не овладевает ими, а в том, что вся жизнь человека, с юности до старости, и вся история человечества — это сплошной непрерывный брачный сезон.
— Не может быть… — потрясенно произнесла я. — Ведь получается, что вы даже не можете с этим бороться? Чтобы осознать необходимость борьбы с безумием, нужно хоть иногда бывать в здравом уме…
— Всегда находилось здравомыслящее меньшинство, но в отношении большинства ты права. С безумием не только не боролись — его прославляли и воспевали. И пребывали в полной уверенности, что иначе и быть не может, что вся Вселенная создана по их образу и подобию. Вообрази себе, в своих фантастических романах они приписывали похоть даже роботам!
И тут я усмехнулась с невеселым торжеством:
— Нет, командир, вам не удалось меня провести. Я понимаю, вы придумали все эти ужасы для того, чтобы мне самой захотелось вернуться домой. Но я не так глупа, чтобы во все это поверить. Если бы вы, люди, и впрямь были такими, вы бы уже уничтожили сами себя!
— Мы сделали это. —Что?
— Ты правильно расслышала. На самом деле то, о чем я тебе рассказывал, уже в прошлом. Но ценой этому стали шесть миллиардов жертв Последней Войны.
— Миллиардов?! Да всех аньйо, наверное, миллионов сто!
— По нашим подсчетам, примерно сто пятьдесят, вместе с йертаншехскими племенами. Вы ведь никогда не плодились в таких безумных количествах. Ваш мир никогда не столкнется с проблемой перенаселения, у вас из-за этого и поводов для войн гораздо меньше… Даже для ваших войн. У вас целое поколение может за всю жизнь так и не узнать, что это такое. А в нашей истории, Эйольта, не было ни одного года, когда люди бы не воевали. И эти войны были не чета вашим. Если в ранние времена счет жертв шел всего лишь на тысячи…
— «Ничего себе „всего лишь“!» — подумала я…
— …то это только потому, что не было достаточно смертоносного оружия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212