Однако едва чужеземец оскорбленно замолчал, раздался еще один голос. Говоривший, скорее всего, не понимал по-гантруски, но мысль его работала в сходном направлении:
— Капитан, а почему добропорядочные ранайцы должны делиться последней водой не пойми с кем? Я имею в виду крылатую и этих вот закутанных. — Он брезгливо покосился в сторону гантрусов. — Ладно, пока все шло нормально, мы могли играть в эти игры с равноправием, но теперь каждая капля важна для нашего выживания. Я против того, чтобы давать им воду. Море все спишет.
Это сказал не полуграмотный ремесленник, а один из торговцев, чей бизнес, вероятно, напрямую зависел от «закутанных». И хотя я испытала мгновенное злорадство по поводу гантрусов, которые так хотели разделаться со мной, а теперь сами получили по той же мерке, на самом деле радоваться было нечему, ибо сразу несколько голосов согласно загудели.
— Иди сюда, ты, ублюдок! — не выдержала я, выхватывая шпагу. — У меня тоже нет желания делиться с тобой водой!
Сам автор идеи был безоружен (по крайней мере, в данный момент), но двое пассажиров обнажили свои шпаги, и явно не для того, чтобы сражаться на моей стороне. Один из гантрусов, как видно, тоже почуял неладное, и в руке у него сверкнул длинный кривой нож.
— Тихо все! — выдергивая из-за пояса пистолет, рявкнул капитан. Он уже успел переодеться и вооружиться после невольного купания. — Оружие в ножны! Слушайте меня внимательно: если кто-то еще на этом корабле заикнется на тему сокращения расхода воды за чужой счет, я сокращу расход воды за его собственный! Пуля из этого пистолета оставляет дыру в осьмушку локтя! Это всем ясно? Не слышу!
— Ясно, ясно… — нестройно откликнулись пассажиры. Я тоже кивнула: «Ясно!», убирая в ножны шпагу. Я, конечно, больше всех выигрывала от позиции капитана и все же на какую-то долю секунды почувствовала разочарование, что мне не удастся всадить клинок в брюхо ни одному из этих «добропорядочных ранайцев».
Потянулись тоскливые дни дрейфа. Пассажиры прятались по каютам от жары, стараясь как можно меньше двигаться и не потеть, но это помогало мало. Небо оставалось безоблачным, и ничто не защищало нас от немилосердно палящего солнца. В полдень доски палубы раскалялись настолько, что их жар ощущался даже сквозь обувь, а в каютах стояла такая тяжелая, теплая духота, что я удивлялась, как еще не покрылась поджаристой корочкой, словно йитл в духовке. А ведь по ранайскому календарю шел лишь второй месяц весны! Но в тропиках практически не ощущается смена времен года. Вдобавок ко всему ветер совсем стих; в такой штиль и корабли с мачтами обречены на бессильный томительный дрейф, а это значило, что на прибытие помощи в ближайшее время рассчитывать не приходится. Лопасти крутильного компаса уныло висели без движения, и вряд ли от крыльчатки под килем было больше пользы. Подозреваю, что и на педалях никто не сидел — все же такой труд требует повышенного расхода воды; к тому же при ясном небе определять наше положение можно было и по светилам.
На палубе поставили бочку, в которой каждые несколько часов меняли воду (естественно, морскую); любой желающий мог подойти и макнуть туда голову или даже окунуться целиком, что было проще, чем спускаться за борт. Поначалу для этого раздевались, а после бултыхались и в одежде. В каютах, наверное, все валялись голыми, но на палубу выходили, непременно накинув что-то на себя — жестокие солнечные ожоги быстро научили тех, кто не следовал этому правилу. Выяснилось, что у гантрусов мода на хламиды возникла не просто так.
Но если от жары хоть как-то помогали купания, то от жажды спасения не было. Пить хотелось даже во сне. Полагаю, не только мне все время снились вариации одного и того же кошмара — долгое блуждание по пустыне, потом наконец находится колодец или оазис, и вот я жадно глотаю воду или даже какой-нибудь экзотический напиток, но рот по-прежнему остается пересохшим… Ежедневная рыба, сваренная в морской воде, лишь усиливала наши страдания; впрочем, будь она жареной, было бы еще хуже. Я стала отказываться от еды, и не я одна. Есть действительно совершенно не хотелось.
Мне к тому же досаждали громкие страдальческие стоны купчихи: оказалось, что ее каюта рядом с моей. В первые полчаса эти звуки доставляли мне мстительное удовольствие, но вскоре я уже готова была лезть от них на стенку. Если в первые дни она явно стонала от боли, то потом, по-моему, просто из принципа. Жара, жажда, вечный запах вареной рыбы и стоны за стеной — все, что нужно для увеселительной морской прогулки!
Я, наверное, все же страдала меньше других — не только из-за природной теплолюбивости, но и потому, что могла обмахиваться крыльями. Но по ночам все-таки выбиралась из каюты проветриться. Я, конечно, не одна была такая умная, поэтому, чтобы избегать встреч с остальными прогуливавшимися по палубе, облюбовала себе место на высокой, огражденной балюстрадой корме. Неподалеку теплился граненый кормовой фонарь, бросая желтые отблески на воду. В небе горели крупные тропические звезды.
Прошло несколько ночей, прежде чем я заметила, что с этими звездами что-то не так. Я не могла найти ни одного известного мне созвездия и, лишь вглядевшись внимательно, убедилась, что некоторые из них все еще видны, просто они оказались не на своих привычных местах, а спустились гораздо ниже к южному горизонту. Другие созвездия, очевидно, и вовсе оставались за горизонтом в течение всей ночи. Зато в северной части небосвода сияло множество незнакомых звезд, в том числе и новых Глаз Твурков.
Разглядывая небо, я услышала, как скрипнули доски у меня за спиной, и поспешно схватилась за эфес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212