Старики говорят, это икшакс (ишиас). 0т холоду ног. А нам молодым кажется другое. Что нас поставили вдоль мерзлой траншеи раком и через нас прыгает начальство, как при игре в чехарду. Я тоже спал в промерзлой солдатской норе во взводе у Сенина. Сегодня ноябрь сорок первого года. Из дивизии пришёл приказ. Командиру стрелковой роты положено иметь ординарца.
– 37 – Перед рассветом, когда приносили в роту пищу, я сам ходил с котелком за получением порции баланды и хлеба [и стоял в очереди]. До сих пор ротные бегали в одиночку по передку. Зацепит где пулей! Всякое может случиться! Пойдет по тропе и пропадет человек! По приказу я должен выбрать себе солдата в ординарцы, подать на него представление по инстанции и он пойдет в полк на беседу. "Проверка на вшивость", как говорили солдаты. Под этим понималось и то и другое. При тебе должен быть благонадежный и проверенный человек. Кто знает, может ты сидишь как засланный в пехоту шпион? – Сидишь в траншее, спокойно кормишь вшей, [целый день] торчишь на холоде, живешь в голоде, да ещё прикидываешься [что ты свой]. А потом окажется, что ты перебежчик с той стороны. Ординарца должны проинструктировать в соответствующих органах. К вечеру в тот же день меня вызвали в батальон. Зам. комбата по политчасти, а теперь у нас в батальоне было по штату такое лицо, вполне серьёзно и, можно сказать секретно, сообщил мне.
– Есть данные из дивизии, что в стрелковых ротах находиться шпион. Мне поручили предупредить тебя, чтобы ты проверил своих солдат. Он офицер, но одет во всё солдатское. Для связи и опознания у него есть пароль, две немецкие бритвы.
– Проверь у своих солдат карманы и мешки, может найдешь у кого одну или две.
– А они что? Со вставными лезвиями?
– Да нет! Говорят тебе опасные, немецкие, Золинген! Лезвием как следует не побреется. Немцы не дураки!
– Шпионы в роте! Серьёзное дело! Сам понимаешь!
– Так сколько же нужно отобрать опасных бритв? Две или три? – спросил я сидящего рядом комбата.
– Чем больше, тем лучше! – ответил он, пуская дым к потолку.
– Я что-то вас не пойму. Бритвы нужны или шпионы?
– Да! Ты, лейтенант, действительно бестолков. Как тебя только держат на роте?
– Разрешите идти? – оказал я бодро.
– Иди! Иди! Я выбираю себе ординарца,
– Возьмите молодого! Пожилого не удобно! – говорит мне старшина.
– Куда послать бегом, а у него ноги заплетаются.
– Возьмите молодого, есть шустрые ребята [пареньки]. Вот так где ранит, старик вас не вытащит бегом на себе.
– Смотря какой старик, и какой молодой? – заключаю я.
– 38-
– Может Захаркина взять,
– Захаркин не подойдет! Он что-то мается с животом. Я выбрал себе молодого солдата. Как это произошло, сейчас расскажу. Иду вдоль траншеи, в ней сидит группа солдат. Они все из пополнения и держаться кучкой. Скребут лопатами по бокам траншей, им велели очистить её ото льда и снега. Старики не работают. Они когда-то рыли эту траншею. Теперь работать очередь молодым. Старики сидят у бортов, покуривают, ждут когда молодые закончат работу.
– Пусть поработают пацаны. Это им в охотку, мускулы набьют и о войне кой что узнают, – переговариваются между собой пожилые солдаты. Им теперь хорошо, есть на ком отвести свою душу.
– "Вот только лейтенант у нас молодой, был бы постарше, поддержал нашего брата!"
– "А то как на работу, так все становись!"
– " Молодой, молодой! И покрикивать на нас стал, Кричит – шевелись, старые клячи!" Старики не работают, они сидят, разговаривают и курят.
– Кто у вас тут грамотный? – спрашиваю я у молодых солдат.
– Все товарищ лейтенант толковые ребята! А насчет грамотёшки, вон Валька из Москвы. У него девять классов. А у нас всего по пять и шестой коридор.
– Валентин иди сюда, лейтенант зовёт!
– Откуда сам? – спрашиваю я его.
– У меня дома, что-нибудь случилось?
– Нет! У тебя дома [наверное] всё в порядке. Я к тебе не с письмом. У меня к тебе другое дело.
– Мне ординарец нужен. Пойдёшь ко мне ординарцем?
– Не знаю, справлюсь ли я?
– Справишься! Справишься! – отвечают за него дружки солдаты.
– Тебе должность помощника лейтенанта дают, а ты сомневаешься!
– Считай себя в роте пятым начальником.
– Я согласен, товарищ лейтенант, что теперь мне делать?
– Будут дела! Я скажу, когда и что тебе нужно будет сделать. Так я подобрал себе ординарца. Молодой парнишка до войны жил с матерью, учился в школе, и со школьной скамьи прямо на фронт, в стрелковую роту. Парень ничего – скромный. На вид совсем не кормленный и страшно худой. Возможно, отсутствие сил сделало его немного вялым. Посиди неделю в холоде и на снегу, полежи в мерзлой земле без костров, без землянок, без нар, без железных печек, тут и верзила откормленный сразу выпустит дух. Я даю ему разные поручения.
– 39 -
– Сбегай к Черняеву во взвод, вызови сюда младшего лейтенанта. Сходи к старшине, напомни ему на счет патрон, пусть получит, в роте они не у всех в полном комплекте. Задания, которые я даю, проверяю на следующий день обычно утром. Спрашиваю
– Ты к старшине вчера заходил, говорил на счет патрон?
– Нет товарищ лейтенант, выскочило из головы, забегался.
– Ты вечером что делал, когда я ушел?
– Спал товарищ лейтенант. За все эти дни отсыпался. Я на него не кричу, не ругаюсь, но говорю серьёзно.
– Я на тебя надеялся, думал, что с патронами в роте порядок. А ты взял и забыл! Если ещё промашки с патронами будут, обещаю тебя отправить для несения службы в полковую похоронную команду. Там собрался весь цвет изысканного общества и выдающихся личностей. Все доходяги, евреи симулянты, немощные старики.
– Приедешь домой с фронта, а соседи спросят:
– Где воевал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78