ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Юлчи, ни на что не обращая внимания, продолжал широко шагать по кочковатой, подмерзшей улице.
— Эй, джигит! Услышав знакомый голос, Юлчи поднял голову: навстречу ему шел Шакир-ата.
— Тебя только что разыскивал какой-то однокишлачник,— предупредил сапожник.— Виделся ты с ним? Я ему рассказал, как найти твой двор.
Еще ранней осенью, встретив одного земляка, Юлчи послал с ним для матери двадцать рублей денег и с тех пор никаких вестей из дома не получал. Он ускорил шаг.
Войдя в ворота, юноша увидел Мирзу-Каримбая, занятого омовением. Когда хозяин поднялся,Юлчи спросил у него о земляке. Бай вытер лицо, затем молча, жестом руки пригласил его следовать за собой.
В михманхане Мирза-Каримбай, по своему обыкновению, уселся к сандалу. Некоторое время он молчал, потирая лоб ладонью. Видимо, затрудняясь, с чего начать, покусывал кончик бороды. Потом сказал:
— Тебе письмо есть. Но оно принесло нерадостные вести.— Бай отодвинул поднос, протянул Юлчи листок бумаги.— Ты разумный джигит и покоришься воле аллаха...
— Что за известие? — взволнованно спросил Юлчи. Мирза-Каримбай вздохнул:
— О, суетный, бренный мир!.. Ты лишился матери, племянник...
— А! — только и мог произнести побледневший Юлчи. Мирза-Каримбай снова заговорил о необходимости покориться воле аллаха, о том, что смерть над каждым держит свой меч; напомнил, что умирают даже пророки и святые. Но Юлчи ничего не слышал. Могучий стан джигита согнулся под тяжестью горя. Мысли его были там, в родном кишлаке.
Добрая, нежная мать! Ради счастья и благополучия детей она трудилась, не зная и покоя, и отдыха. До последнего вздоха она, наверное, вспоминала его — Юлчи... Как счастливый, невозвратный сон проходили перед глазами Юлчи дни и годы, прожитые вместе с матерью. Вот последнее из воспоминаний...
Мать провожала его в город. Со слезами на глазах она благословила сына, но не остановилась у порога, а, накинув на голову легкий халат, вышла вслед за ним на тихую кишлачную улицу и проводила сто до большой дороги. Ее сердце не хотело расставаться с сыном, рвалось вместе с ним, видно, чуяло недоброе.
Юлчи, наконец, тяжело вздохнул, поднял голову.
— Когда же?..— спросил он, не в силах произнести слово «умерла».
— Уже неделя прошла. Ты теперь каждый день читай Коран в память о ней. Для души умершего нет ничего лучше.
Юлчи ничего не сказал. Крепко сжимая в руке письмо, он вышел. Сердце его разрывалось от горя. Он не сдержался и заплакал навзрыд, роняя крупные слезы.
IV
Было серое зимнее утро. Густой туман давил грудь, стеснял дыхание Гульнар с матерью завтракали, примостившись к сандалу. На подносе лежала похожая на глиняный колобок ячменная ленника, треть червивого сушеного урюка. Мелкие угли только сандал и угасли.
Гульнар, закутавшись в старый ватный халат, нехотя откусывала лепешку, разливала чай из самодельного самовара, переделанного соседним медником из большого кумгана.
С улицы вошел Ярмат. Поеживаясь, он присел к сандалу, загрубевшими пальцами отер заиндевевшие мокрые усы, принялся за чай.
— Остыл,— недовольно проворчал он.— Если в зимнее время не попить горячего чаю...
Гульсум-биби напомнила о том, что в доме ни полена дров, ни горсти угля, не на чем лишний раз вскипятить самовар.
— Каждый год одно и то же. Летом готовишь горы топлива, а теплом зимою наслаждаются хозяева...
Ярмат оборвал жену:
— Не болтай зря! Если попрошу у хозяина, без топлива не останемся. Сохранил бы аллах от смерти!..— Ярмат помолчал.— Вот проводили Юлчи... Вы, наверное, еще ничего не знаете...
— Куда проводили? Зачем? — вздрогнула Гульнар.
— Мать у него умерла,— пояснил Ярмат, мельком взглянув на дочь.— Вчера вечером письмо пришло. Только что проводил его в кишлак. Если быстро пойдет, поздно ночью будет дома.
— Не оставь ее, аллах, своими милостями, от смерти не уйдешь,— вздохнула Гульсум-биби.
Ярмат строго взглянул на дочь.
— Трудно будет Юлчи,— сказал он.— Младший брат, подросток, у кого-то работает и себя прокормит. А вот сестра пятнадцати лет... Куда ей деваться?
— Бедняжка! — участливо воскликнула Гульсум-биби.— Несчастной девушке будет труднее всех. Матери нет, один брат здесь, другой там, оба в людях. Что только Юлчи будет делать с ней?
— Не знаю,— пожал плечами Ярмат.— Может, там, в кишлаке, замуж выдаст, может, сюда привезет. Мне он ничего не говорил. Хозяин, наверное, посоветовал что-нибудь...
Гульнар больше в разговор не вмешивалась. Горе, свалившееся на плечи Юлчи, опечалило и ее. К горлу девушки подступали слезы. Боясь выдать себя, она встала и тихонько вышла во двор. Здесь, одна, она попыталась представить себе идущего в кишлак джигита: гордая голова опущена, в глазах глубокая скорбь, он одиноко шагает по укрытой снегом степи... Вот если бы вместе они шли через холмы и овраги, она делила бы с ним горе, утешала бы, ласкала его.
Послышался голос Яр мат а:
— Гульнар, где ты!
— Я!—торопливо откликнулась девушка. Чтобы скрыть слезы, она бросилась на кухню, принялась умываться холодной как лед водой.
Ярмат подошел к двери кухни, предупредил:
— Вся работа теперь на мне одном. Я вернусь поздно. Ты немного погодя пройди в мужскую половину. Надо подмести и прибрать в мих-манхане.
— А там никого нет?
— Кому же там быть? Все разошлись по делам.
— Хорошо, отец.
...Гульнар убрала одну комнату; вынесла во двор одеяла, выбила их; подмела пол, вытерла тряпкой блестящие, отполированные шкафы красного дерева, большие и малые китайские вазы, расставленные по нишам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики