у меня нет ни средств, ни строителей, ни фондов, ни транспорта; если людей будешь просить для работы в подхозе, хочу тебя расстроить — людей тоже нет.
— Сразу-то не отнекивайтесь, не вытирайте рот сухой травой. Сейчас приеду. Выгоните всех, кто на вас там наседает!
Вот так, как бы шутя, два могущественных человека уже померялись силами. Трудно заставить Койшыбая Кулкелдиева раскошелиться, когда дело не идет непосредственно о нуждах комбината; если вопрос стоит о государственных деньгах, Койшыбай ведет себя как настоящий Гобсек. Омар так и называет его: «Койшеке, ты Гобсек на страже государственных интересов».
Койшыбай Кулкелдиев — первый наставник Омара в этом городе. Когда Омар прибыл в Ортас, Койшыбай поставил молодого инженера с высшим образованием обыкновенным рабочим. Сначала Омар сердился, обижался на старика, а потом понял, что прав-то был тот. Именно Койшыбай и стал впоследствии выдвигать Омара, поддерживать его, ему Омар обязан своим быстрым ростом. Койшыбай был научным руководителем Омара, когда тот писал кандидатскую, а потом, расхвалив его, отправил на повышение в городской Совет. К себе же на комбинат взял другого главного инженера. Хоть Омар и был благодарен старику за поддержку, иногда его посещало горькое чувство: как это Койшыбай смог так легко расстаться с ним? Ну и пусть, говорил он себе, каждый имеет право на личные симпатии и антипатии.
Кулкелдиев — огромный человек, с головой словно котел, с покрытым глубокими морщинами лицом. Сидит, блестя Звездой Героя Социалистического Труда и значком депутата Верховного Совета. Омар понял, что сегодня Койшыбай в хорошем настроении. Может, удастся уломать его? Омар раскланялся с Кулкелдиевым, справился о здоровье. Койшыбай, хитро прищурив глаза, сказал:
— Говори, что стряслось, но запомни: средств на строительство не дам ни копейки, мы тебе и так весь город целиком построили. Подхозам тоже помогать не буду, сам готов, словно господь бог, рабочих из глины лепить. Ну, а если для себя лично взаймы попросишь, дам с удовольствием.
— Спасибо, я знаю, что вы для меня ничего не пожалеете.
— Не подлизывайся, я опытная лиса, меня лаской из норы не выманишь.
— Что же, очерствело ваше сердце? Разлюбили меня?
— Если бы всегда плясал под твою дуду, наверное, уже отбывал бы срок в тюрьме. И так за время твоего председательства заработал четырнадцать выговоров. Это за семь-то лет!
— Ну и что! Ведь не только выговора получали за время моего председательства, а еще звание Героя, депутатом Верховного Совета вас избрали. Выговора-то полезными оказались.
— Может быть, да обидно, от тебя же их и получаю!
— Ну, не я один их выношу, ага...
Они посмеялись, действительно в городском комитете партии »не раз разбирались дела Кулкелдиева, часто там мяли ему бока.
— Ну все! — сказал Койшыбай.— Ты, как русские говорят, зубы мне не заговаривай, а докладывай, с какой стороны собираешься меня обхитрить. -
— Да нет, я все-таки нормальный, зачем же обманывать?.. Вот о чем хотел посоветоваться...
Омар стал не спеша говорить. Кулкелдиев настороженно слушал его.
— В ведомстве комбината имеются один санаторий и два дома отдыха,—начал Омар.—Это дело прекрасное. Слава Кулкелдиеву! Но расположены они далековато от Ортаса. А рабочий вообще и особенно каждый рабочий в отдельности — явление сложное. Вот я и хочу поговорить о них, о рабочих вашего комбината. Возьмем одного из них, назовем его Асан. Допустим, у Асана дома большая семья — пять человек детей, словом, базар, детский визг, бесконечные стычки. А ведь после грохота шахты нет сил попадать в шум-гам собственного дома. Хочется хотя бы раз в неделю отдохнуть, развеяться. Куда идет наш Асан? Он отправляется на поиски Усена, который сегодня в таком же положении, как и он. Еще утром Усен поцапался с женой. Да, согласен с вами, дело житейское, да, скажете вы, обида недолгая, это так, но вопрос открыт—1 что делать Усену сегодня после работы? Не идти же домой, не смотреть на нахмуренные брови! И тут, повезло так повезло, навстречу идет Асан, теперь их двое, они направляются куда-то... Куда? Правильно, в пивную. Не в парк же, в самом деле, идти, люди взрослые, да и что там без семьи прогуливаться, неприлично даже; не в кино — перед мальчишками стыдно. В пивную, в пивную — единственная дорога. Правда, куда ведет эта дорога, всем известно. Если всем известно, то и нам с вами известно тоже. А раз так, то примем необходимые меры и тогда сможем представить себе совсем другую картину. Допустим, тому же Асану неохота после работы идти домой, да еще у него есть один выходной день. Наш Асан идет в шахтоуправление, там сидит красивая, точно луна, девушка в белом халате. Здрасте, Кате, здрасте, Асан, хочу поехать в однодневный дом отдыха Бестерек; пожалста,— тут Кате вручает Асану путевку. Во дворе уже ждут, бьют копытом новенькие автобусы: Асан садится в один из них и... Кого он видит?! Угадали. Там сидит Усен. О Колке, и ты здесь, да вот и Толке едет? Сыграем в бильярд? Прошлый раз выиграл ты, теперь должен я. Автобусы мчатся по широкому проспекту — это Дикая улица, которую мы с вами замостим, приведем в божеский вид,—и въезжают в черное ущелье, поросшее густым лесом. Там стоит новенький белый трехэтажный дом. А что, Усен, где здесь нравится, не позвонить ли жене... Пусть приезжает...
Кулкелдиев громко захохотал, а уж если он смеется, то долго не может остановиться.
— Хватит, хватит, все понял!
— Хорошая идея, правда?
— Хорошая. Можно подумать.
—- Если «можно подумать», то запишем так: я согласен.
— Хитер ты, хитер!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164