Молчание учителей Сауле восприняла по-своему, оно показалось ей знаком уважения к ее мужу, и Сауле удовлетворенно улыбнулась: пусть уважают, пусть ценят.
Сауле открыла шкаф, нашла на своей полке журнал ЁОСЬМОГО «А», в котором была классным руководителем, не спеша извлекла из сумки авторучку и неторопливо, с достоинством начала перелистывать журнал: нет ли где ошибки, точно ли выведены итоговые баллы; необходимо всегда быть внимательной и педантичной. Учителя переглядывались, безмолвно советуясь, как быть, уж очень всем хотелось продолжить прерванный разговор, но при Сауле сплетничать никто не решался, стало скучно, грустно, не оставалось ничего другого, кроме как уйти, и некоторые стали незаметно покидать учительскую. Как раз в это время на пороге показался Матеков, лицо его было желто-серого цвета, словно у Матекова от злобы разлилась желчь.
Учителя боялись Матекова; с ним лучше не связываться, от него надо быть подальше — такая шла об учителе химии слава. Лишь один человек в школе был ему не по зубам —жена Берденова, Сауле. Матеков не вступал с нею в конфликты и не подлизывался к ней; между ними словно было заключено некое перемирие, безмолвная договоренность не сталкиваться, держаться в стороне друг от друга. «Ты не тронешь — я не трону» — был ими установлен такой закон, подобно тем законам, какие существуют у диких зверей: где пройдет барс, там не пойдет медведь.
Сейчас Матеков, влетев в учительскую, не заметил Сауле— она сидела в углу — и с ходу набросился на насторожившихся учителей.
— Никогда не думал, что придется работать в этаком коллективе! — дрожа от злости, начал он, поджимая губы.— Стало быть, у вас тут принято клеветать друг на друга? Но зачем же трогать ни в чем не повинного человека, который спокойно работает и никому не причиняет зла? Ну что же, я найду этого негодяя, найду этого клеветника, который распускает обо мне грязные слухи! Теперь вы узнаете, кто такой Матеков! Вам разве неизвестно, что Ниеталиев и Степанов испорченные дети, развращенные хулиганы! Могу сказать больше: на практике они показали себя во всей красе! День и ночь торчали в спальне учительницы и если сказать правду, то я застал Ниеталиева врасплох кое за каким занятием!.. Правильно, они сбежали из лагеря, но потому, что им надоело работать! Что же мне было делать? Оставить в степи без присмотра сто детей и броситься вдогонку за хулиганами? Надеюсь, все понимают, что я не мог этого сделать? А вы мне тут кости перемываете, болтаете, что если бы не я, то негодяи не убили бы человека! Ну ничего, я покажу любителям распускать грязные сплетни! Вы у меня узнаете Матекова!..— тут голос его сорвался.
Учителя возмущенно заговорили, воспользовавшись паузой:
— Что вы несете, товарищ Матеков? IV! . — Постыдились бы!
— Почему вы утверждаете, что мальчики убили человека?
— Сам вы и есть клеветник!
Сауле не знала, что Саша и Дулат ушли из лагеря, не знала она и о смерти пасечника; услышав крики Матекова, Сауле возмутилась, но возмутили ее не наглые слова учи
теля химии, не то, что Матеков поливал грязью детей и молоденькую учительницу, Сауле до глубины души возмутил тот факт, что Матеков позволил себе устроить скандал в ее присутствии. Как? Этот негодяй, этот жалкий учителишка химии забывается до такой степени, что орет, оскорбляет всех, не обращая внимания на нее, Сауле, унижает ее достоинство, достоинство ее мужа, достоинство всех служащих Ортаса, в конце концов! Сауле всегда чувствовала, что рано или поздно ей придется столкнуться с этим Матековым; теперь, кажется, такой момент настал. Она решила безжалостно проучить наглеца, навсегда отбить у него охоту грубить; надо, надо его на место поставить, а то, глядите, совсем на голову влез! Так, вскипев, Сауле вскочила с места, нахохлилась, точно увидевшая змею курица, и, громко стуча каблуками, подошла к Матекову.
— Какой вы, товарищ Матеков, бессовестный человек!— произнесла она торжественно, как приговор.
Таким образом наконец столкнулись два гиганта, две горы; учителя сжались в испуге, как если бы сейчас должен был наступить конец света, и в этот момент в комнату вошел директор школы. Он был сильно растерян, словно только что гасил пожар, и выглядел каким-то серым, помятым. Всегда тщательно одетый, чисто выбритый, директор сегодня, казалось, вывалялся в жирном пепле.
— Товарищи...— он говорил с трудом,— нас постигло.. большое горе, большое несчастье... Ниеталиев... Ниеталиев трагически погиб...
В ответ он не услышал ни звука.
— Так-то, товарищи,— сказал директор и добавил: — Так точно!
После войны у него осталась привычка добавлять ко всему сказанному «так точно», вот и сейчас, хотя ситуация того вовсе не требовала, он сам не заметил, как произнес этот рефрен.
Сауле отошла от Матекова и опять уселась на свое место; остальные учителя разбрелись по учительской и тоже стали рассаживаться, кто куда.
— Как, как это случилось, Федор Иванович?
Директор достал из кармана брюк огромный синий
платок и вытер им лицо.
— Я не знаю-подробностей,— ответил он,— позвонили из горно, говорят, Дулата нечаянно застрелил собственный отец... Ниеталиев был вроде бы на охоте вместе... вместе с товарищем Берденовым... Вроде они стреляли в мед
ведя... Не знаю... Не попали... Кто-то из них попал в Дулата...
Сауле не успела ни как следует понять, что сказал директор, ни как следует обдумать его слова; она только уловила «кто-то попал в Дулата» и «товарищ Берденов», и ко злу, накопившемуся у нее на Матекова, прибавилось раздражение против директора на то, что здесь, в этой комнате, произносятся речи, компрометирующие имя ее мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164