С другой стороны, я вспомнил, что до сих пор не виделся с местным церковным старостой, хотя желал этого, — он словно скрывался от меня...
У нищего на церковной паперти я узнал, где находится дом Матохина, и уверенно зашагал в указанном направлении.
Старосте принадлежал в этой деревне, пожалуй, самый дорогой и красивый дом. И по внешнему виду, и по внутреннему убранству его нетрудно было догадаться, что семейство Матохиных не бедствует. Однако встретили меня в этом богатом доме невесело.
— Папа очень болен, — сказала мне пухлая миловидная девушка.
— И что произошло? — стал я допытываться, почувствовав, что болезнь у ее отца не совсем обычная.
— Папа куда-то уходил вчера, не ночевал дома, а сегодня поутру его привезли на машине грибники. Они сказали, что нашли его в соседнем районе... Он ничего не понимает, трясется весь и только повторяет: «Свят, свят, свят!..» Мы уже и врача вызывали из нашего фельдшерско-акушерского пункта...
— И что же сказал фельдшер из этого пункта? — со снисходительной улыбкой поинтересовался я у наивной девушки.
— Он сказал, что «папа окончательно спятил на почве личного знакомства с нечистой силой»... И еще он сказал, что папе необходим покой и постельный режим.
— Понятно. Сразу видно, что вас посетил бо-оль-шой специалист...
— Мама сказала, что когда доктор не пьян, то лечить умеет. Но пьян он, по-моему, постоянно...
— Проводи-ка меня, милая, к твоему отцу.
— Я должна спросить позволения у мамы. Девушка побежала в соседнюю комнату, и вскоре
на террасу вышла-выплыла белой павой высокая дородная женщина средних лет. Оглядев меня с ног доголовы оценивающим взглядом, она позволила себе
мило улыбнуться. Потом сказала приятным грудным
голосом:
— Вы к Виктору Васильевичу? Но он болен и не сможет никого принять...
— Я врач из Москвы. Приехал сюда по поводу болезни местного священника. А тут прослышал, что с ваш супруг совсем плох, и решил осмотреть его. Вы не возражаете? и
— Как можно? Буду очень рада любой помощи. Наш фельдшер так меня напугал!..
Матохин оказался человеком маленького роста, щуплым и вообще на фоне своей пышущей здоровьем благоверной откровенно проигрывал. На огромной супружеской кровати церковный староста просто терялся...
Прежде всего я постарался успокоить дрожавшего всем телом пациента. И на какое-то время мне это удалось. Но что-нибудь нормально объяснить Матохин все-таки был не в состоянии. И тогда я усыпил его и подключился к его сознанию...
...Густой лес, знакомый егерский кордон на опушке, где когда-то развлекался покойный Семиречный, и какие-то люди, вооруженные автоматами и пулеметами...
Я услышал об исчезновении депутата Семиречного по областному радио и очень обеспокоился его судьбой. С Никодимом Евграфовичем мы неоднократно встречались за одним столом, он даже как-то приглашал меня к себе на «дачу» — так он называл бывший егерский кордон, расположенный неподалеку от нашей деревни. Там мы чудно провели время. Семиречный познакомил меня с хорошенькой девушкой... Но не буду об этом распространяться, а то еще, чего доброго, моя супружница узнает, последние мои волосенки повыдергивает...
Я подумал, что Никодим Евграфович, вполне возможно, спокойно обретается на своей «даче», а его уже средства нашей электронной прессы во все «поминальники» записали. И решил я утереть нос этим «радиоголосам» и добыть Семиречного живым и невредимым.
До егерского кордона я добрался, когда уже начинало темнеть. Гляжу, что за притча: стоят во дворе за деревянной оградой всамделишные демоны в балахонах. Морды черные, страшные... И все как на подбор с автоматическим оружием... Куда же это я угодил, Господи, спаси и помилуй! В самый что ни на есть Армагеддон...
Слышу, перед черным воинством речь держит их предводитель:
— Сейчас, — говорит, — вы покажете все, на что способны. Сюда привезут новых кандидатов — все они амнистированные, у многих по несколько «ходок». Я хочу, чтобы вы испытали их в обстановке, приближенной к боевой. Готовы?
— Всегда готовы! — ответил за всех громовым голосом правофланговый верзила.
Вскоре к ограде подкатила бортовая машина, и из кузова, как горох, посыпались молодые парни, черные от загара. Я их насчитал человек пятнадцать. Кстати, одного из них я даже признал. Это был Игнашка Воронов. Правда, по моим подсчетам, он еще должен был обретаться в местах не столь отдаленных.
Не успели парни оклематься, как на них, ничего не подозревавших, неожиданно набросились черные выродки в балахонах. Что тут началось, просто уму непостижимо! Стрельба, мат-перемат, стоны...
Игнашка, я заметил, вырубив правофлангового одним ударом, схватил его автомат и, действуя прикладом как дубинкой, уложил еще несколько нападавших. Вот тебе, думаю, и младшенький!
Драка была в самом разгаре, когда до меня наконец дошло, что необходимо удирать. В такой заварушке Семиречного мне все равно не отыскать, а вот меня самого сыщут и растерзают на месте...
Уйдя от кордона достаточно далеко, я выбрался на тропку и пошел по ней, чтобы не ломиться, как медведь-шатун, через чащу по бурелому. Это и было моей ошибкой.
Откуда-то сверху на меня свалились сразу два демона. В мгновение ока они скрутили мне руки и потащили в свое логово. Но Бог не оставил меня в беде, спас, придал неистовые силы. Я рванулся, скинул с себя проклятых демонов и помчался как на крыльях к шоссе. Тут-то под моими ногами и разверзлась земля! Потом, помню, был страшный грохот, после чего столб огня вознес меня ввысь...
* * *
Похоже, бедняга подорвался на взрывпакете, причем его здорово контузило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137