Она еще не решила, встретиться ли с начальником стройки сегодня или отложить на завтра.
Если бы Елена Петровна и решила побеспокоить начальника теперь, она не застала бы его дома.
После Петрозаводска собственная комната показалась Воронову слишком пустой, тихой и унылой. Он решил попить с дороги чаю и затопил плиту. Хлеб, масло и колбасу, которые были в шкафу, пришлось выбросить. Он пожевал всухомятку, что нашел в дорожной сумке.
Воронов рассеянно просмотрел накопившуюся почту. Письма были только служебные. Ни одного письма от Ольги, уже несколько лет. Да и ждал он их скорее по старой привычке.
«Гордячка!» Он старался думать о другом.
И было о чем думать. Совнархоз решил расширить строительство Туулилахти.
«А могла бы все-таки написать, где и как она там...»
Они познакомились на фронте, где Ольга, лейтенант медицинской службы, служила в батальоне Воронова. После войны она поступила в Ленинградский медицинский институт, а он — в Лесотехническую академию. В Ленинграде сыграли шумную студенческую свадьбу, а потом расстались... без шума. Ольга уехала на юг, а он — в Карелию. В последнем письме она разъяснила ему, как неопытному юноше, что семья — это не батальон, в мирное время супруги идут рядом, а не шагают строем, как в походной колонне, о делах советуются, а не командуют.
Он отодвинул газеты и служебные письма, чтобы подробно изучить их вечером, и вышел на улицу.
Каждый раз после короткой разлуки поселок казался ему по-новому дорогим и близким. «Вот он, мой дом!» Много лет назад Воронов приехал сюда начальником сплавного рейда. Его контора размещалась в землянке. Там же стояла его койка. Не лучше жили и рабочие, даже с семьями. Теперь в поселке до двухсот жилых домов, магазины, готовая, большой клуб, ремонтные мастерские, электростанция.
.Здесь начальник сплава стал начальником стройки.
С давних времен служил конечным пунктом. Дальше древесину отправляли в плотах. Весной сюда заглядывали рыбаки, ловили рыбу неделю- другую и покидали опять эти места, чтобы вернуться через год. Летом 1941 года здесь проходил "один из наших оборонительных рубежей. Три года спустя там пытался обороняться противник, но долгих боев не было. Большую часть года Туулилахти выглядел пустынным и безлюдным. Только ветрам здесь было раздолье: летом они катили огромные палы на озере, а зимой наметали высокие непроходимые сугробы. А потом стали строить поселок и места эти стали быстро преображаться. Сюда проложили железнодорожную ветку, и таким образом отпала необходимость сплавлять лес через озеро. Затем начали строить лесопильный йод. Не успели подвести здание под крышу, как принял новое решение: расширить строительство — построить целый комбинат с цехами домостроения, мебельным, химической переработки отходов древесины. Поселок рос не по дням, а по часам.
Поселок жил большой жизнью. Каждый по-своему стремился идти в ногу со временем. Как-то у мастера Кюллиепа пропала кошка. Ее искали всей семьей целую неделю.
Только десятилетний Ким не принимал участия в поисках. Наконец кошка нашлась в подвале, в тесном ящичке. Она всегда была любимицей Кима, и всех немало удивило его признание, что кошку в ящик посадил он сам.
— Как тебе не стыдно. Зачем ты мучаешь бедное животное?— рассердилась мать и стала вытаскивать прут из веника.
Не открой Ким своих намерений, ему наверняка не избежать бы порки.
— Ты, мама, не понимаешь!.. Если бы Мурка научилась жить в темноте, холоде, тесноте и почти без еды, она бы стала всемирно известной. Ее можно было бы послать на Луну.
Старик пенсионер Степаненко, когда-то работавший мастером механического цеха, недавно удивил библиотекаршу, потребовав выдать ему все имевшиеся в библиотеке труды Циолковского. Он уверял, что все ему понятно, только он никак не может постигнуть, что придает ракетам такую скорость. Во всяком случае, не бензин и не керосин, утверждал он. А тротил разнес бы вдребезги всю механику,
В годы войны Степаненко пришлось познакомиться с подрывным делом, и при случае он был не прочь показать свои знания.
Воронова больше волновали земные дела. В совнархозе утвердили план расширения строительства, отпустили средства, назначили начальника стройки. Воронов стал номенклатурным работником. А дальше? Стройматериалов в обрез. Не хватает рабочих, мало специалистов. Дальше пойдут предупреждения, выговоры. Но планы надо выполнять. Хоть кровь из носу, но выполняй.
Занятый этими тревожными мыслями, Воронов невольно подтянулся, зашагал шире и тверже: «Что ж, надо так надо!»
Переходя реку по понтонному мосту, Воронов увидал, как тяжело нагруженные машины, переваливаясь, ползли к стройке. Кран поднимал широкие железобетонные плиты. Издали троса не было видно, и казалось, тяжелые плиты сами взмывали в воздух и парили на легком ветру.
Когда Воронов поднялся на крутой берег, перед ним вдруг вырос огромный бульдозер. С гусениц комьями отлетала грязь. Водитель, склонившийся к рычагам, не заметил начальника. Неожиданно огромная машина, лязгая гусеницами, развернулась так круто, что Воронов едва успел отскочить.
— Задавишь, черт тебя дери! Надо же хоть немного смотреть!— крикнул он водителю, хотя знал, что в грохоте и шуме тот ничего не расслышит. Наконец бульдозерист заметил начальника, широко улыбнулся, обнажив ровный ряд крепких, ослепительно белых зубов на чумазом лице, и, выключив мотор, спрыгнул на землю.
— С приездом, Михаил Матвеевич! — Он тщательно вытер руку ветошью и протянул ее начальнику.
— Неужели в поселке вся вода вышла и нечем умыться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91